Преподобный Максим Исповедник — посредник между Востоком и Западом

Этот богословский смысл (который у отцов встречается менее часто, чем смысл икономии, но на котором нам бы хотелось остановиться, потому что он оставляет повод для пререканий) особо подчеркивался в конце XIII века святым Григорием Кипрским[184], а потом в XIV веке святым Григорием Паламой[185]. Но этому неоспоримо находят основание в разных выражениях, используемых предшествующими греческими отцами начиная с III века [186]. Так, святитель Григорий Нисский (которому мы сочли необходимым посвятить небольшое исследование, поскольку преподобный Максим был внимательным читателем его сочинений и часто ими вдохновлялся) приписывает Григорию Чудотворцу, ученику Оригена, следующую формулировку: «Единый Святой Дух, имеющий Свое существование от Отца и явленный через Сына» [187]. Это утверждение могло быть понято в плане временном и икономическом, но также и в превечном [188]°. Это, похоже, подтверждено другим отрывком из святителя Григория Нисского, где он объясняет, что свойство Духа по отношению к Отцу и к Сыну состоит не только в том, «чтобы не существовать как однородный, происходя! от Отца», но также в том, «чтобы являть через Сына Себя Самого» (Si'mkofi той YkvO 7tЈ [189]. Желая объяснить, почему свойство Единородного остается сохраненным у Сына, без чего Дух теряет природные отношения с Отцом, происходя из Которого Он содержит Свое бытие, святитель Григорий Нисский пишет: «Один [Сын, происходит] непосредственно от Первого [Отца] и второй [Дух, проистекает] через (Sid) Того, Кто происходит непосредственно от Первого» [190]. A. de Halleux отмечает, что достаточно в свете других текстов святителя Григория Нисского идентифицировать эту функцию посредничества Сына «с сообщением откровения, в данном случае затянувшегося, скорее, чем с причинностью, перенесенной на бытие того же Святого Духа, то есть на его прирожденное исхождение» [191]. Нужно быть более точным: контекст Ad Ablabium, Quod поп sint tres dei, где фигурирует этот отрывок, сформулировал определенно и неизменно, начиная с параграфа б (с. 43) до параграфа 15, где фигурирует выше процитированный отрывок, различие между Божественной сущностью и энергией, и, таким образом, он явился последовательным по отношению к этому последнему понятию. Ранее этого святитель Григорий писал примечательным образом: «Мы не знали, чтобы Отец лично делал что‑то без Сына, с Которым Он соединен, или чтобы Сын производил действия (evEpyet), которые являлись бы Его собственными, независимыми от Духа, но мы знали, что все энергии Божественного происхождения (nacsa evipyeict tj 0eo0ev), которые изливаются на творение и которые называются многоразличными именами, проистекают от Отца, исходят через Сына и находят свое завершение в Святом Духе (ек театра; а<рорцата1 ка1 Sid той moO яроеют ка1 evтф яуейцст тф аугф теАгюитш.) » [192]. Это объяснение определенно помещено в план икономии. Но святитель Григорий Нисский хочет рассмотреть тот же процесс в плане богословия. После того как он указывает, что имя «божественность» (0еотг|<;) относится не к природе, но к Божественной энергии (ev^pyeia), пишет: «Оно здесь подходит также для понятия божественности: Христос есть «Сила и Премудрость Бога», и Сила неусыпная и созерцательная, которую мы точно называем «божественность», Отец, Сам, «Бог, Который все сотворил Премудростью», действует через Единородного (8i& той novoyevoax; о яатг|р evepyet), в то время как Сын ведет всю силу к ее исполнению в Святом Духе […] Ибо едино понятие неусыпной и созерцательной силы в Отце, Сыне и Святом Духе, изливаемой из Отца как из Источника, действующей через Сына и ведущей благодать к своему исполнению в Святом Духе»[193]. Так можно рассматривать Бога снаружи, но и в Нем: явление и сообщение божественности понимаемо не как явление сущности или природы[194], но как Божественной энергии, которая берется от Отца через Сына в Святом Духе.