Прерванная история русов. Соединяем разделенные эпохи

Выбор таких объединяющих идей был невелик. Идея «светлого будущего» в образах райского блаженства была прерогативой церкви. Поэтому незанятой оставалась только идея «светлого прошлого», которая в концентрированном виде зазвучала так: у итальянцев было великое прошлое – Античность, а значит, есть и великое настоящее, ради которого стоит жить и творить. Эти идеи нашли поддержку у одного из ведущих политиков и государственных деятелей Италии, канцлера Колюччо Салютати, а затем у его последователя, государственного и церковного деятеля следующего поколения Леонардо Бруни. Эти люди держали в руках нити внутренней и внешней политики, располагали реальными средствами для проведения в жизнь того, что сейчас назвали бы новой информационной технологией.

Смысл ее заключался в том, чтобы использовать позитивное изображение исторического прошлого итальянцев как светоч для объединения соотечественников в обстановке деморализации общества. Как раз с именами итальянских государственных деятелей связано развитие и введение новой системы гуманистического образования studia humanitatis, от которого пошло название «гуманизм эпохи Возрождения». Иначе и быть не могло, поскольку интеллектуалы могут выступать разработчиками идей, а применять их на общегосударственном уровне может только государство – это его миссия и работа. И эта работа удалась – Италия сплотилась как национальное государство, и у итальянцев до наших дней сильно сознание того, что они великая нация благодаря своему великому прошлому.

Все было бы замечательно, если в деятельности итальянских гуманистов параллельно с возвеличиванием своего славного прошлого не стала бы набирать силу другая линия: очернение исторического прошлого своих соседей – североевропейских народов. Происходило оно в форме поругания древнего народа готов, которых проклинали как разрушителей великой античной культуры Рима. Мы, дескать, построили великое прошлое – Античность, да, на беду, нахлынули проклятые готы, варвары неумытые, и нашу великую культуру испоганили, разграбили, разрушили. Обезобразили архитектуру, библиотеки запустили, язык – нашу благородную латынь – огрубили.

Поскольку для нападок всегда лучше иметь живую мишень, то под прямыми потомками готов стало подразумеваться немецкоязычное население Священной Римской империи, т. е. население Германии, а также ощущавшие своё родство с ним представители образованных слоёв Скандинавских стран. Какими хитрыми умственными путями готы первых веков нашей эпохи, под именем которых совершались набеги на Римскую империю, стали соединяться с немецкоязычным населением Германии, – вопрос отдельный, и лучше в него здесь не погружаться. Однако в то время, о котором идет речь, и итальянские гуманисты, и жители Германии были согласны в том, что потомки готов – Италии переходим к развитию действия это северные европейцы, германцы. в Скандинавских странах.

Скандинавский полуостров, вид из космоса. Фото NASA

И вот слушали эти новоявленные потомки готов, слушали, как их поливали грязью итальянские гуманисты, долго слушали, без малого – сто лет, а потом и у них взыграл дух протеста. Начали и из их среды выдвигаться деятели, которые стали заявлять: наши предки были совсем неплохие, это Римская империя сама одряхлела, а мы пришли и… влили свежую кровь. Потому у нас геройский дух и братская любовь друг к другу! Мы – не разрушители, мы на самом деле наследники Античности, созидатели новых сильных держав в Европе, вообще… европейской государственности. Да о чем здесь говорить: мы, германцы, создали всю Европу на развалинах дряхлой Римской империи!

И пошла писать губерния: от защиты исторического прошлого «потомки» готов быстро перешли в наступление, и стал твориться миф о величии готогерманского прошлого, вошедший в историю под названием готицизма. C него-то и начинается упомянутая традиция приписывать своим странам вымышленное великое прошлое. А эта традиция как раз и запустила в жизнь норманнскую теорию. И здесь от завязки нашей истории в Италии переходим к развитию действия в Скандинавских странах.