Читаем Прерванная юность (СИ) полностью

Молодые с благодарностью приняли роскошный подарок и счастливо зажили в собственном гнездышке. Теперь уже Степан перенял от Иосифа заботу за девушкой, которая полюбила красивого парня всей душой. Она даже устроилась на работу участковым терапевтом цеха, где он работал, чтобы быть всегда вместе.

- Вот наскучит тебе муж, если и дома и на работе рядом будете, что станешь делать? - смеялась подруга.


- Не надоесть! - весело отмахивалась Феодора Максимовна. - А соскучусь, прямо на рабочее место к нему приду. Долг участкового врача чаще бывать на вверенном участке.

И влюбленная пара в декабре принесла из роддома доченьку Полину. Феня легко выносила и без проблем родила ее своему мужу.

Чтобы жене было легче справляться с малышкой, Степан привез из деревни свою маму. Молодая женщина подружилась со свекровью и называла Нину Петровну мамой. И уже через три месяца Феня вышла снова на работу. Моложавая свекровь с удовольствием приняла на себя обязанности няньки, сюсюкалась с маленькой внучкой Полиной.

Так и жили все в довольстве и радости. В сентябре 1941 года семилетняя Полина должна была пойти в школу, родители заранее покупали все необходимое. Но как-то незаметно для них подкралась война и перекроила заново жизнь семьи.

Феня день и ночь заливалась горьким слезами, не хотела отпускать на фронт мужа. Но он явился однажды домой, собрал всех за столом и объявил:

- Завтра уезжаю на войну. Я не думаю, что надолго, побьем врага и вернусь. Вы живите пока без меня, я оставил вам свой денежный аттестат, протянете, как-нибудь. Вы, мама, живите с Феней, помогайте ей по хозяйству, а ты, Поля, делай, что бабушка скажет и слушайся маму. Потом отчитаешься мне за каждый день, когда вернусь. Поняла?

- Да, я все сделаю, как ты сказал, только быстрее приезжай, - кинулась на шею отцу дочь.

- Вот и договорились, - Степан поглаживал по спине Полину и, отворачивая заблестевшие глаза, добавил, - ты же у меня большая и умная девочка.

На следующий теплый июльский день Степан Васильевич расцеловал всех на вокзале и сел в эшелон, который через полчаса тронулся и увез главу семьи на фронт, который стремительно приближался к городу.

Феодору Максимовну, как военнообязанную, военком оставил врачом при оборонном заводе, на котором и работала. Только отныне ее обязали ходить в военной форме младшего лейтенанта медицинской службы.

И жизнь, казалось, размеренно потекла дальше. В магазинах исчезли продукты, но их исправно выдавали по талонам. Никто не догадывался, не предполагал, что ожидало всех дальше. Пока страха не было, как и смертей.

Первые налеты фашистской авиации заставили всех вздрогнуть от страха и боли. В городе появились первые убитые и раненые, образовались первые пробоины в крышах и разбитые здания, огни пожаров по ночам видны были издалека.

В сентябре вокруг города замкнулось вражеское кольцо, и сразу же начались артиллерийский обстрелы. Жизнь людей дешевела изо дня в день. Авианалеты, артобстрелы методично калечили город и истребляли его народ.

Осенью люди уже перестали бояться огня, взрывов и крови, питались впроголодь, лишь бы не умереть. Но на этом не прекратились их лишения.

Восьмого сентября запылали Бадаевские склады - главный хранитель продовольствия города. Единственное сообщение с Большой землей по воде через Ладогу прерывалось авиацией и артиллерией. В городе начался голод. На карточки снизили нормы.

Две иждивенческие карточки и паек Феодоры Максимовны с трудом поддерживал силы семьи. Однажды Нине Петровне за десять рублей удалось купить жирную землю из-под Бадаевских складов. Ее пропитало при пожаре растопившееся сливочное масло. На нем жарили картофельную шелуху, которую иногда приносила неугомонная бабушка Поли. Счастливые, ели, не обращая на хруст на зубах.

Полина ходила в школу каждый день, школьников подкармливали ста пятьюдесятью граммами хлеба и ложкой манной каши.

Девочка проглатывала кашу, а хлеб несла домой. Бабушка ругалась:

- Поленька! Сама ешь, тебе силы нужны!

- А тебе, бабушка?


- У тебя, детка, косточки молодые, еще растут, им поддержка требуется, а у меня старенькие, выросли. Мне много не нужно!

Феня кусала губы в бессильной ярости, что ничем нельзя помочь родным. Она давно написала заявление на эвакуацию свекрови и дочери, но нужно было ждать до начала навигации.

Феодора Максимовна старалась наносить побольше воды из Невы, чтобы Нине Петровне не пришлось тащиться на реку. Пожилая женщина совсем ослабела от недоедания, но тайком подкладывала внучке из свой порции.

- Я уже съела свою, - говорила, чтобы не заметили, сколько хлеба было у нее.

Полина уже осенью привыкла к трупам людей на улице. Зимой их лежало на снегу еще больше, коммунальщики не успевали убирать.


Глава 11




Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже