Прерванная поездка

На попутке с брянскими номерами доехал почти до Очаково. Возле гаражей на Рябиновой улице окраине нашёл старую трубу и засунул в неё общую тетрадь. А вот письмо повёз Леониду домой, на съёмную квартиру. Кодовый замок открыл очень просто, его шифр был написан тут же на двери. Да и без него были видно сильно вытертые три цифры. Опустил в почтовый ящик и с ближайшего автомата позвонил ему. Но того дома не оказалось, а рабочего телефона он мне не написал.

Думаю, вернётся он часам к семи, а сейчас почти пять. Но ничего, пока доберусь до МКАДа, час и пройдёт. А там подожду вблизи автомата ещё столько же.

Но пришёл он уже в начале восьмого, я уже стал подозревать, что он и не придёт сегодня, мало ли у кого решит остаться.

— Валера!! Ты где пропадал?! Я уже подумал, а не подстрелили ли тебя тогда в Лужниках. Только открыл дверь, и тут ты звонишь, — в трубке послышался явно обрадованный голос Леонида.

— Спасибо за беспокойство. Сам за тебя переживал, кто его знает, в кого там целили, а ты возле трибуны хотел пристроиться.

— Возле трибуны не смог, там уже толпа была, стал сбоку, но не далеко.

— Так ты, наверное, и видел, как там всё было?

— Поначалу даже не понял, что произошло. Ельцина как будто толкнуло назад, а потом начало клонить обратно. Тут в него и вторая пуля попала. Те, кто сзади стояли, наклонились, чтобы понять, в чём дело и тут опять видимо стали стрелять, и они невольно закрыли его своим телом, приняли пули в себя, а так бы он мог и погибнуть.

— Надо же, досталось людям ни за что.

— А ты где был в это время?

— Я только прошёл под мостом, как увидел, что, что-то произошло, прервалось выступление. А так, хотел идти ближе к трибуне, тебя искать.

— Да, повезло тебе…

— Согласен. Слушай, я вот по какому поводу тебе звоню. Ты сегодня почту смотрел?

— Да, но мне ещё не успели написать, а газеты я не выписываю. Только хозяйские вынимаю.

— Что, ничего в ящике не было?! — я испугался не на шутку.

— Был какой-то самодельный конверт. Без марки и штемпеля. Детвора, наверное, подбросила, балуются.

— Куда ты его дел?!

— Сверху на ящики положил.

— Это я тебе в ящик бросил, так, как не застал дома. Быстро сбегай и забери! Я перезвоню, — и тут же повесил трубку, чтобы он не успел задать никаких вопросов, и так времени прошло много, вдруг кто-то подберёт

Минут пять не знал, куда себя деть. Наверно похожее чувство испытывал Филимон Шпак, из? Трембиты? когда обнаружил, что потерял свою красную книжицу. Торопливо кручу диск автомата. Щелчок, монета проваливается и в трубке опять знакомый голос.

— Валер, что за шутки? Причём здесь я и какой-то Крючков? Это тот, который артист, что ли?

— Конверт ты забрал?!

— Чего ты кричишь. У меня твой конверт, куда он денется. Погоди, сейчас вскрою, прочту, а потом отвечу на твоё письмо устно, так, как не знаю твоего адреса.

— Эй, погоди. Не вздумай открывать, это письмо не тебе.

— Что-то я не пойму тебя. Если письмо не мне, то почему ты бросил в мой ящик?

— Ладно, слушай внимательно. Я видел того, кто стрелял. И даже догадываюсь, кто за всем этим стоит. Всё это я написал в письме и хочу, чтобы ты отдал его адресату….

— Почему ты сам не отдашь или по почте не отправишь? — перебил он меня.

— Сам понимаешь, такое письмо почте доверять нельзя. Перехватят. А сам не могу, просто нет времени. Через три часа самолёт. Вот хочу, чтобы ты помог честным людям из органов.

— Ну, раз так, то другое дело. А куда нести письмо, на Кузнецкий мост, в Приёмную КГБ?

— Туда бы я и сам сегодня отнёс, но боюсь, что потом оно попадёт не в те руки. Нужно поехать в Ясенево. Знаешь, где это?

— Знаю, конечно.

— Вот и хорошо. Посредине, между Варшавским и Калужским шоссе, на той стороне МКАДа, в лес уходит хорошая дорога. Там есть одно из Управлений комитета, где начальником тот самый Крючков.

— Так меня к нему и пустят, — скептически произнёс Лёня.

— К нему и не обязательно. Немного пройдешь, и будет шлагбаум. Охране и отдашь. А они уж точно передадут письмо кому надо.

— Ладно, в субботу и съезжу.

— Да ты что! Письмо нужно доставить завтра же. Подозреваю, что на субботу они ещё очередную пакость задумали.

— Тебе откуда знать?

— Долго рассказывать, мне уже в аэропорт пора. Отпросись с работы на два-три часа и отвези. Я им оставил свои координаты, если нужно будет, найдут меня. Ну как, отнесёшь письмо?

— Не знаю, отпустят ли меня. Я работаю там всего неделю…, — неуверенно ответил он.

— Ладно, хватит прибедняться. Уж что, а придумать отмазку ты мастак. Не подведи меня. Всё, убегаю. А то не успею на регистрацию. Пока.

— И тебе счастливо долететь. Да, а куда ты летишь?!

Словно не слыша последних слов, я повесил трубку. Пора к себе, завтра никуда не поеду, а потом придётся два дня ездить, покупать? Вечёрку?.

35

Генерал Крючков смотрел на лежащий перед ним лист бумаги, явно вырванный из тетради. Текст, разместившись лишь на половине странице, не прояснял ничего, а только запутывал.