Преследуя нас

Мои волосы собраны в мягкие локоны, уложенные набок, а единственное украшение на мне — кулон с фениксом. Потянувшись к кулону, я провожу по нему пальцами, закрываю глаза и делаю еще один глубокий вдох. Я не могу отогнать нервы, зная, что увижу его впервые с той ночи в больнице.

Иногда в жизни удивляешься, как ты вообще смог пережить что-то, момент, когда жизнь ничего не значила. Последний месяц был ничем иным, как адом. Время идет медленно, но я застряла в своем личном аду, размахивая палочкой боли над теми, кого я люблю, и над единственным мужчиной, которого я когда-либо любила.

Мне некого винить, кроме себя.

Вот что делает это сложнее.

Мой разговор с Эндрю помог мне понять, что я не могу сдаться, но я не могу и подтолкнуть его. Несколько раз я почти сдавалась: набирала его номер, посылала ему смс, даже разговаривала по телефону с Air France, готовая сообщить данные своей кредитной карты, но в последний момент струсила. Конечно, я хочу его увидеть, но есть неопределенность его реакции, и мне нужно быть в правильном расположении духа, чтобы справиться с любой обидой или отказом, которые он может мне причинить. Он же парень, в конце концов, и его естественной реакцией будет трахать все подряд и забыть обо мне, супер-сучке, которая залетела от чужого мужика.

О, как бы я хотела вернуть свои слова, вернуть ту боль, которую я ему причинила, но что сделано, то сделано. Я официально все выплакала, и теперь я здесь, на свадьбе Адрианы, где я наконец-то встречу свою судьбу, ту, за которой я решила следовать.

— Чарли, я знаю, что ты боишься, — пробормотал Эрик, поправляя сзади мое платье.

— Боюсь — это еще мягко сказано. А что, если я так сильно его обидела, что он даже не может смотреть мне в глаза?

Эрик опускает низ моего платья, стоя позади меня, глядя на мое отражение в зеркале: — Моя мама всегда говорила, что можно узнать, как сильно кто-то тебя любит, посмотрев ему в глаза. Посмотри ему прямо в глаза, Чарли. Ответ будет там.

Я киваю, хотя мысль о том, что я не вижу любви к себе, сильно тяготит меня. Могу ли я посмотреть в его глаза? Что если я упаду сильнее, а его не будет рядом, чтобы поймать меня?

— А если все остальное провалится, просто смотреть на его промежность и надеяться на волновой привет или одноглазое приветствие.

— Ты ужасна, — я смеюсь.

— Свадьба выводит меня из себя.

Раздается тихий стук в дверь, затем Кейт просовывает голову внутрь. Эрик приглашает ее войти. Он знает, что нам нужно поговорить, поэтому оставляет нас одних, чтобы проверить Адриану.

Мне удавалось общаться с Кейт только по смс. Это первый раз, когда я вижу ее после эпизода в ресторане.

— Чарли, ты выглядишь великолепно. Тебе очень идет этот цвет, — нервно говорит она.

Кейт выглядит потрясающе в темно-синем шифоновом платье без плеч. Ее волосы, укороченные до боба, уложены набок с французской косой и окрашены в светлый оттенок блонда.

— Спасибо, Кейт, — сжимая рукой живот, я снова пытаюсь успокоить свои нервы, желая вырвать извинения, — Послушай, мне очень жаль, что я позволила этому встать между нами.

Ее плечи мгновенно расслабляются, как будто она, как и я, затаила дыхание.

— Чарли, серьезно, мы оба виноваты. Как мы не догадались, что говорим об одном и том же парне? Прости, что была отстраненной в последний месяц. Мне было трудно справляться со всем самой. Меня выводили за рамки моих возможностей, но я полагаю, что то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее, верно?

— Я могу себе представить, и да, это определенно так…, — я сделала паузу, не зная, стоит ли мне углубляться в эту тему, но мое сердце отчаянно нуждается в каком-то заверении, что я не собираюсь выходить в зону боевых действий без защиты, — Кейт… Я люблю его так сильно, что мне больно дышать без него. Но ты знаешь, что это я оттолкнула его. Это все беспорядок. Я надеюсь, что он даст мне еще один шанс.

Вздохнув, она покачала головой: — Чарли, он любит тебя. Мистер Эдва… то есть Лекс… никогда ни на кого не смотрел так, как на тебя. Поверь мне, я была рядом. Чушь, я не хотела, чтобы это вышло именно так.

Я смеюсь, кладу свою руку на ее руку, успокаивая ее: — Все в порядке, я понимаю, у него есть прошлое. Однажды на пьяной гулянке ты можешь выложить мне все его грязные маленькие секреты.

— О Боже, он уволит меня, если узнает, что я проболталась.

— Вы действительно любите свою работу, не так ли? — любопытство берет верх. Она несколько раз говорила, что ее босс — заноза в ее заднице. Мне интересно, что же такого в Лексе, что заставляет ее наслаждаться своей работой. Лично я не могу представить себе работу на такого высокомерного мудака, но опять же, я упряма и хочу, чтобы все было по-моему, особенно когда дело касается работы, поэтому я не могу говорить.