Пресс-хата для депутата

Но не тут-то было! После моего точного удара телок дико взвыл, жутко побледнел, его глаза закатились под веки, и он, ухватившись обеими руками за причинное место, стал оседать на землю. Пистолет сам собой вывалился из его руки и упал в грязь.

— Ты что, дурак… — завыл он. — Это же мое самое слабое место!

Так, все, это уже не боец! Я попал ему по самому слабому месту, и теперь он не сможет сделать и двух шагов, чтобы выяснить мою фамилию. Зачем я ему нужен? Ему бы в себя прийти. Да, похоже, я здорово перестарался. Немного не рассчитал удара. Надо бы ему посоветовать надевать не только бронежилет, но и бронетрусы. Ладно, оставаться здесь больше не имеет смысла. А то сейчас набегут его коллеги, до смерти затопчут. А мне моя жизнь еще дорога, как память. Памяти уже не осталось, так хоть жизнь сохранить. И я решил побыстрей убраться, пока не сбежалась подмога. Ему-то, бедняге, одному со мной не справиться!

Я припустил по тротуару, стараясь не сбить с ног ни в чем не повинных прохожих. Когда я уже заворачивал за угол, то взял и обернулся. Уж больно хотелось посмотреть, насколько оперативно работают охранники. Оказалось, что они довольно ленивы. Я уже был за сотню метров от входа, как из дверей вылетело человек пять здоровяков, причем только двое из них были вооружены стволами. Наверное, раненый ниже пояса бодигард смог как-то сообщить им о своей временной нетрудоспособности. Что ж, долго собираетесь, молодые люди! Если так воевать будете, от вас останутся одни могилки. Но, честно говоря, мне было совсем невесело. Вот когда я узнаю, кто я такой, тогда повеселюсь от души!

Я вскочил в подошедший автобус и, когда он отъехал, стал со злорадством наблюдать в заднее стекло, как по улице перед офисом бегали охранники, пытаясь сообразить, куда я мог подеваться. Что это был за автобус, я не знал, и куда он меня завез, тоже. Доехав до конечной, я решил обратно не ехать, а остаться в этом, совершенно незнакомом мне районе. Вдруг мне посчастливится и здесь встретить кого-нибудь из друзей, которые отнесутся ко мне более благосклонно.

Но спустя часа два я плелся по улице, не надеясь уже ни на что. Никого за это время я не встретил. Ни знакомых, ни друзей. Как будто все они срочно выехали из города, только чтобы не попадаться мне на глаза. И где теперь их искать? Если они вообще когда-нибудь у меня были. И что мне теперь делать? Вот так вот тупо бродить по незнакомым улицам этого незнакомого мне города днями и неделями, пытаясь увидеть знакомое лицо. И зарабатывать деньги на пропитание угадыванием имен состоятельных граждан, представляясь их друзьями. Можно, конечно, и до этого опуститься, но тут лотерея. Если я имени не угадаю, мне денег не дадут. Мне дадут по шее.

За время бесцельного хождения лица людей настолько примелькались, что я не отличал одно от другого. Все сливались в безликую толпу, которая окружала меня со всех сторон и подавляла своим бесконечным количеством одинаковых лиц. А почему я уверен, что обязательно встречу приятеля? Мой приятель может пройти по той же улице, что и я, а может и не пройти. Или пройти в другое время. Вероятность встречи настолько мала, что надежды никакой. И значит, ходить так я могу до скончания века. Потому что надеюсь на случайность. Которая происходит только тогда, когда ее совсем не ждешь.

И вот, когда я уже отчаялся кого-либо встретить, вдруг мимо меня промелькнуло знакомое лицо. Я даже не успел заметить, кто это был, и только интуиция сработала с опережением на три шага. Мимо меня прошла девушка, и мне показалось, что я видел ее совсем недавно. Даже не показалось, я был в этом абсолютно уверен. Я застыл, как громом пораженный, развернулся на сто восемьдесят и побежал за ней. Но она уже успела отойти на приличное расстояние.

— Подожди! Постой! — закричал я, не в силах скрыть нахлынувшие на меня чувства.

Даже прохожие удивленно оглядывались на меня. Я не обращал на это внимания. Мне нужна была она и больше никто.

Я догнал ее и схватил за локоть. Она раздраженно обернулась, и я увидел ее лицо. Выражение лица злое, но такое радостное для меня. Я увидел те же длинные вьющиеся волосы, тот же аккуратный носик и те же большие доверчивые глаза. Вне всяких сомнений, это была она — та самая прекрасная незнакомка, с которой я лежал в одной постели в то самое злосчастное утро, когда я стал никем. Мало того, никем, я стал практически убийцей. Вернее, это она посчитала меня убийцей, и я с этим согласился. Хотя и был внутренне против. Это произошло всего лишь вчера утром, и я эту девушку хорошо запомнил. Несмотря на все провалы в памяти! Я не мог ее спутать ни с какой другой!

Девушка со злобой посмотрела на меня, резко вырвала руку и хотела идти дальше. Я бросился за ней. Догнал, забежал вперед.

— Это же я! Я! Ты разве не узнала меня?

Она узнала. Несмотря на мой пришибленный, расхристанный вид, шишку на лбу, небритость и синяк под глазом. Моя физиономия уже побывала в боях и несла на себе отпечатки позорного поражения. Но не узнать меня было нельзя.