Пресс-хата для депутата

Пока я беседовал по телефону, покрикивая на редакторшу передачи, в гостиную возвратился парень-повар. Но я его заметил только тогда, когда повернулся к нему лицом. К сожалению, он появился со стороны главного входа, а не вошел из сада через застекленную дверь. А я-то как раз смотрел на нее, надеясь вовремя заметить его приход. Он удивленно пялился на меня, видимо, приняв за привидение. Ведь все в доме отлично знали, что я сижу под замком, и выхожу только после завтрака на короткую прогулку под присмотром одного из бездельников. Конечно, в те дни, когда не выступаю с «концертами».

— Привет! — улыбнулся я, решив, что обезоружу своей улыбкой кого угодно.

Но парень, ни слова не говоря, обошел меня стороной и исчез на лестнице. Мне показалось даже, что он воспринял меня за галлюцинацию и поспешил спрятаться, чтобы она рассеялась. Но я ошибся. Вот молчун хренов! Сразу побежал жаловаться!

Через пять секунд в гостиную ворвались два моих «телохранителя». Хам Дима подскочил ко мне и ухватил за руку, хотя я не предпринимал никаких попыток удрать. Костик схватил меня за другую руку и вырвал из нее телефонную трубку.

— Куда это ты звонишь? — удивленно поинтересовался он. Наверное, он и представить себе не мог, что я могу кому-то звонить. Ведь у бомжа нет никого. Ему телефон не нужен.

— В центральный комитет моей партии, чтобы узнать, как идет рекрутский набор! — невозмутимо ответил я. — Сказали, что идет полным ходом. Не хватает бумаги, чтобы записывать все новых и новых членов. Обрывают телефоны, стоят ночами, просят пропустить без очереди.

— Каких еще членов! — возмутился Костик.

— Тех самых! Которые должны составлять мой электорат! Думаю, что скоро там будет полно бомжей!

— Сколько надо, столько и будет! — гаркнул Дима. — Хоть сто миллионов! Не твоя забота!

— Не, — я помотал головой. — Сказали, что больше ста тысяч не наберут!

— Кто это такое сказал? — удивился Костик.

— Мой секретарь, кто же еще! — я пожал плечами. — Если я лидер партии, то у меня должен быть секретарь или нет! У всех порядочных лидеров партий есть свои секретари. Этих секретарей еще называют генеральными.

— Чего? — Костя открыл рот, чтобы что-то сказать, но даже и он растерялся от моей наглости. Не говоря уже про хама!

Дима тупо слушал нашу перебранку, которая была абсолютно бессмысленна, и, по-моему, вообще ничего не понимал. Наконец, ему это надоело!

— Хватит базарить! — рявкнул он, схватил меня за шиворот и потащил в сторону моей камеры.

Вдвоем они быстренько дотащили меня до открытой двери, ведь я даже не упирался.

— Опять скажешь, что я дверь не запер! — злобно проговорил хам.

— Ага! — кивнул я. — Если бы запер, я бы не вышел!

Он втолкнул меня в комнату и захлопнул дверь. Затем щелкнул замок, и шаги стали удаляться. Я припал глазом к замочной скважине. Она была пуста. Значит, эти головорезы утащили ключ с собой. Таким образом, меня снова арестовали, но теперь без всякой возможности побега и, похоже, до самых выборов.

Выборы состоялись в один прекрасный солнечный день, когда состоятельные граждане отдыхали на даче, и на избирательные участки потянулись как раз те, кто дач не имел, то есть бомжи и близкие им по духу низшие слои населения.

Перед входными дверями, над которыми висел красный плакат: «Избирательный участок №…», шла раздача бесплатной водки и закуски. Какие-то толстые тетки в потертых джинсах и драных майках бойко разливали всем желающим водку в пластмассовые стаканчики и давали бутерброды с вареной колбасой в качестве закуски. Было похоже на то, что народные массы давно не видели этих изысканных продуктов, потому как к столу стояла длиннющая очередь жаждущих дармовщинки. Публика в очереди подобралась самая разношерстная. И работяга с красным носом, и какой-то интеллигент с заспанными глазами, и пенсионер в потертом костюме с парочкой орденских планок, и несколько ободранных бомжей, непосредственных членов моей партии. А может быть, и не членов, а только лишь кандидатов в члены. Присутствовало даже несколько женщин с помятыми лицами, почему-то тусовавшихся не рядом с представителями партии женщин, а рядом со столиком партии бомжей.

Пока шла раздача водки, мы втроем с моими телохранителями Костей и Димой торчали рядом. Ко мне подходили те, кто уже принял на грудь, интересовались обстановкой в мире, последними ценами на водку и мерами по борьбе с преступностью. Я раздавал автографы и отвечал на вопросы, насколько мне хватало ума, а мои помощники присматривали за порядком. Мало ли какие могут возникнуть эксцессы! Вдруг выступит какой-нибудь чокнутый избиратель, которому поперек горла встала наша водка, и начнет выступать в поддержку партии женщин. Чтобы, значит, побольше слабого пола было в Думе и чтобы не скучно было мужикам. С одной стороны это прогрессивно, но с другой как сказать — скорее всего депутаты нормально работать не смогут, начнут соблазнять депутаток и соревноваться в остроумии. А за повестку дня, что, один спикер будет отвечать?