Пресс-хата для депутата

Меня посадили за столик, стоящий на пустой сцене. Сцена была заставлена жухлыми цветами, запах которых, конечно, никак не мог перекрыть зловещей вони, тянущейся из зала. Даже у меня, человека насквозь пропитанного этой самой вонью, и то кружилась голова. Настолько сильным было дыхание зала.

Рядом со мной сидел ведущий - холеный мужичок из бывших артистов и, тщательно прикрыв нос платком, вычитывал что-то в бумажке. Наконец, вдоволь начитавшись, он посмотрел на меня, отсел подальше, насколько это было возможно, и наклонился к микрофону:

- Итак, дорогие друзья, начинаем концер... э-э...избирательный марафон. У нас на старте пять зарегистрированных кандидатов на одно место в Думе от нашего района. Все эти кандидаты по очереди пройдут перед вами в течение двух недель, оставшихся до выборов. А сегодня у вас в гостях кандидат от Новой партии бомжей, - он заглянул в бумажку, потому как, по-видимому, у него тоже были проблемы с памятью. - Пантелеймон Агапыч Козлаевский! Поприветствуем его!

Зал разразился бурными аплодисментами. Особенно старалась моя группа поддержки, предчувствуя знатный ужин. Остальные избиратели были более сдержаны в эмоциях. Они не аплодировали вообще. Что ж, пускай это останется на их совести! Они еще пожалеют, что не сделали правильный выбор! Пускай выберут себе депутатом какого-нибудь директора завода, который на их плечах въедет в Думу и обует их потом, как лохов. В отличие от него я не буду давать пустых обещаний. Если пообещаю пробить фонд помощи бомжам, то непременно пробью! Иначе мне магнат голову оторвет...

Я склонился к микрофону и открыл рот. Началась моя тронная речь. Я шпарил ее без бумажки, и все думали, что это мои собственные слова. А я, честно говоря, даже не понимал, что эти слова означают.

- Бомж - свободен, он за все платит сам: за веру, за неверие, за любовь! - Мой голос, усиленный динамиком, разносился на весь зал. - Бомж вот правда! Что такое бомж? Это не ты, не я, не они...нет! Это ты, я, они, все в одном! Это огромно! В этом все начала и концы. Всё - в бомже, всё для бомжа! Существует только бомж, всё остальное - дело его рук! Бом-м-мж это звучит гордо! Надо уважать бомжа! Не жалеть, не унижать его жалостью, уважать надо!

Я глотнул минералки из стакана, поскольку у меня пересохло в горле, и продолжил с не меньшим вдохновением:

- Каждый человек может стать им, и каждый должен стремиться к этому. Жизнь обычного человека - это сплошные серые будни, и только жизнь бомжа наполнена борьбой за существование. Эта борьба укрепляет его дух и делает самым дееспособным членом нашего общества. Если бы все граждане страны стали бомжами, то наша жизнь стала бы лучше и полноценней. И я обещаю вам, что скоро в нашем городе все жители станут бомжами!

Такой овации я в жизни не слышал. Если, конечно, в моей прошлой жизни я присутствовал на собраниях избирателей, в чем, честно говоря, сильно сомневаюсь. Тем не менее, не успел я закончить свое выступление, раздались такие бурные и продолжительные аплодисменты, что у меня заложило в ушах, и я уже ничего не мог произнести. Да это было и не нужно!

Крепкие ребята под руководством моих оруженосцев быстренько утихомирили избирателей, надавав им тумаков, и я приступил к ответам на вопросы тех, кто еще мог соображать в этом бедламе.

- Скажите, а что вы предполагаете сделать для улучшения жизни бомжей? - спросил какой-то ветеран труда из правой половины зала. Там как раз было меньше всего моих собратьев по профессии. Для тех, кто не знает или сомневается, бомж - это такая же профессия, как и всякая другая. Только ей нигде не обучают, этой профессии учит сама жизнь.

- Я буду пробивать фонд помощи бомжам, в задачи которого как раз и будет входить улучшение жизни бомжей, - ответил я. - И я добьюсь того, что каждый нуждающийся бомж будет получать пособие, равное зарплате среднестатистического банкира. И еще по отдельной квартире. Причем в самом престижном районе города. На меньшее я не соглашусь!

Моя группа поддержки разразилась аплодисментами и свистом. Я уже не мог говорить. Улюлюканье и хлопки продолжалось не менее четверти часа, за которые я успел несколько раз промочить горло газировкой. Наконец, все понемногу утихомирились.

- А за счет чего будет складываться этот фонд? - спросил какой-то доходяга из моей команды. Видно, это был какой-то умник из бывших кандидатов наук, которого научная жизнь довела до того, что он стал бомжем.

- За счет подаяний коммерческих структур и банков, - выдал я заученный текст, хотя был не очень уверен, правильно ли запомнил то, что написал мне Леша. Честно говоря, я сильно сомневался в участии в этом деле коммерческих структур, и особенно банков. Скорее всего, как я подозревал, деньги в этот фонд будут высасывать из городского бюджета.

- И где же будет храниться этот фонд? - ехидно спросил из правой половины зала какой-то любопытный дед.