Пресс-хата

«Созрел!» – заглянув в стеклянные глаза Дмитрия Олеговича, со злобным удовлетворением подумал Задворенко.

Между тем Флярковский выложил на свободный край стола пачку бумаг, достал из нагрудного кармана пиджака дорогую импортную авторучку и вопросительно посмотрел на начальника. Пресс-секретарь «известного предпринимателя» коротко кивнул. Шершнев подвел зомбированного Осипова к столу, Флярковский сунул ему в ладонь авторучку и нежно заворковал:

– Подписывай, лапуля, подписывай! И сразу поедешь домой, баиньки! А трупик охранника мы в морг определим. Как умершего от гипертонии. Все будет чики-пики! Под-пи-сы-ва-а-ай!

Окончательно сломленный, почти ничего не соображающий бизнесмен начал послушно ставить автографы на документах, изобличающих его как иностранного шпиона, крупнейшего наркоторговца, отъявленного казнокрада, а также организатора целого ряда громких заказных убийств...

* * *

Андрей очнулся в темном душном каменном мешке, с грехом пополам принял сидячее положение и, сдерживая стоны, осторожно ощупал гудящую набатным колоколом голову со слипшимися от крови волосами. Сердце непродажной «белой вороны» переполняло перемешанное с яростью отчаяние. Невзирая на серьезное сотрясение мозга, он прекрасно помнил, как угодил в подстроенную Крымовым ловушку[45]. Андрей работал дома над очередной статьей, когда в дверь длинно, требовательно позвонили. Воронин находился в квартире один. Жена с трехлетним сыном вчера отправилась на неделю в Рязань, погостить у матери. Досадливо ругнувшись, журналист оторвался от печатной машинки, сунул ноги в шлепанцы и пошел отворять. На пороге стояли два незнакомых типа в свободной, не стесняющей движения одежде. Один – здоровенный, бритоголовый, смахивающий на гориллу. Другой – чуть помельче, рыжеволосый, с хитрой лисьей мордой.

– Фэ-эс-бэ! – грозно прорычал «горилла», тыча Андрею в лицо удостоверение. – Пройдемте!

– А ордер у вас имеется? – хладнокровно осведомился Воронин.

– Само собой! – заверил «лисья морда», сунув руку за пазуху и жестом фокусника извлекая оттуда сложенный пополам лист бумаги. – Вот, пожалуйста! Ознакомьтесь!

Андрей внимательно просмотрел документ. Вроде все в порядке. Бланк, печати – подлинные. Надлежащие подписи – где положено. Однако что-то в незваных гостях настораживало журналиста, внушало нехорошие предчувствия, создавало некий душевный дискомфорт.

К сожалению, что именно, Воронин понял, лишь когда машина свернула на загородное шоссе. Журналист наконец вспомнил – эту парочку он однажды мельком видел среди охранников господина Крымова на каком-то публичном мероприятии. Следовательно, амбалы работают не на государство, а лично на Семена Афанасьевича, удостоверения вкупе с ордером не более чем искусно выполненная липа и... К двум прибавив два, Андрей понял все! Он попытался, открыв боковую дверцу джипа, выпрыгнуть на дорогу, но сидевший рядом «горилла» опередил Воронина, треснув его по черепу огромным кулачищем с зажатым в нем свинцовым кастетом...

«Крымов! Тварь ползучая! Грязная, коварная мразь! – мысленно стонал журналист. – А я пустоголовый лох! Нет бы сразу опознать молодчиков Афанасьича! Отказаться с ними куда бы то ни было ехать! Послать громил на три буквы! Хотя... без толку! Взяли бы и на дому! Слишком здоровы ублюдки и наверняка изрядно поднаторели в подобных операциях! Слава богу, Татьяна с маленьким Колькой в отъезде! По крайней мере они не пострадают! А мне... мне, судя по всему, подошел финиш! Попытаются сломать, образно выражаясь, «поставить на колени» перед Крымовым!.. Если же не выгорит – убьют, а труп «бесследно исчезнет». Мало ли народу в нынешние времена пропадает! Итак, передо мной открыты только два пути: либо усердно лизать задницу олигарху, отрекаясь во всеуслышание от былых «заблуждений», либо помирать! Смерть, пожалуй, предпочтительнее... Лучше подохнуть, нежели, полностью утратив уважение к себе, влачить жалкое существование холуя! Страшно, конечно, но... ничего не поделаешь! Ничего!!!»

Снаружи послышались приближающиеся шаги. Загремел отодвигаемый засов. Дверь распахнулась. По глазам ударил свет, после кромешной тьмы показавшийся пленнику нестерпимо ярким. Андрей невольно зажмурился.

– Милости просим на презентацию! – с издевкой пропел молодой довольно приятный голос. – Извольте следовать за нами, сэр. Вам предстоит масса веселых развлечений!

«Ну, сволочи, держитесь! – медленно вставая, подумал Воронин. – Разомнемся напоследок!»

* * *