Пресс-центр. Анатомия политического преступления

"Джону Хофу. 18 часов 12 минут. Передайте дополнительную информацию о Мари Кровс, 1953 года рождения, место рождения Гамбург, отец — Ганс Иоганн Пике, профессор экономики, журналист, оплачиваемый концерном Бельцмана, выступает в прессе под псевдонимом Жюль Вернье, постоянно проживает в Париже вместе со своей любовницей Гала Оф; мать — Элизабет Пике, домохозяйка в Западном Берлине, Ам Альтплац, 12, живет сепаратно от мужа, официально не разведены; брат — Ганс Пике, студент Свободного университета в Западном Берлине, придерживается левоэкстремистских убеждений, употребляет марихуану, попытка подвести к нему людей, которые могли бы приучить к героину с тем, чтобы, используя это, повлиять в нужном аспекте на отца, успехом пока не увенчалась. Соберите информацию о русском журналисте Лыско в плане его компрометации по поводу сотрудничества с КГБ. Следует подготовить человека, который в случае необходимости дал бы показания о том, что Лыско платил ему деньги за развединформацию. Человек обязан быть высоконадежным, ибо, по нашим сведениям, Лыско никогда с КГБ не был связан и всякое непродуманное заявление может быть использовано во вред нам. Уильям Аксель, отдел стратегических планировании".

Закончив чтение шифровок, Джон Хоф усмехнулся; он взял за правило не подделываться под запросы Лэнгли, не подгонять полученную им информацию под линию, разработанную стратегами ЦРУ; он привык ошеломлять своих боссов; эту его самостоятельность тем не менее ценили; Майкл Вэлш как-то сказал: "В каждом серьезном учреждении должен быть свой "анфан террибль"; Хоф — именно такого рода шалун, но в его вздорной информации встречаются подчас зерна правды".

Хоф написал на Бланко шифрованного сообщения: "Уильяму Акселю. 19 часов 57 минут. В здешней прессе предположительно через интересующую вас Мари Кровс — может быть поднят вопрос о конфронтирующем пересечении интересов концерна Барри Дигона и фирм, которые контролировал Грацио; если это так, следует срочно подготовить контрдоводы, которые я смогу через моих людей напечатать в ряде здешних газет. Приступаю к выполнению ваших указаний. Джон Хоф".

Он знал, что эта телеграмма вызовет в Лэнгли бум.

И не ошибся; Майкл Вэлш сразу же позвонил Дигону, договорился о встрече; выслушав заместителя директора ЦРУ, старик, помолчав, ответил:

— Все теперь зависит от вас. Я отмоюсь, какие бы помои на меня ни вылили, я к этому привык; вопрос заключается в том, успеете ли вы привести к власти майора Лопеса? Если опоздаете, скандал будет громким, интересам Штатов может быть нанесен вполне чувствительный удар. Только в том случае, если Лопес обоснуется в президентском дворце (в намеченный срок, через тринадцать дней), я смогу заставить замолчать наших с вами противников, цена на какао-бобы позволит мне заинтересовать тех, кто ставил на Грацио, бедный, бедный, кто бы мог подумать…

Вэлш посмотрел на телефонную трубку с изумлением, не мог найти слов, чтобы заключить беседу, подумал: "И это про нас-то говорят как про костоломов, а?! Какая все-таки несправедливость! Мои люди выполняют то, что им предписано уставом и руководством, а Дигон одной рукой толкает человека в пропасть, а в другой держит цветы, чтобы возложить их на крышку гроба".

19

Директор ФБР еще раз перечитал запись телефонного разговора и спросил своего помощника, ведавшего наблюдением за высшими чиновниками администрации:

— Вы убеждены в том, что Майкл Вэлш крутит свой бизнес в Гаривасе без санкции босса?

— Этого я утверждать не могу. Я утверждаю лишь то, что он встречается с людьми Уолл-Стрита, соблюдая все законы конспирации. А от своих, если есть санкция босса, не конспирируют.

— Подождем, — подумав, заметил директор ФБР. — Умение ждать — это больше, чем наука или талант, это призвание… Конечно же, оптимальным решением этого любопытного дела была бы организация прослушивания бесед Вэлша… Я понимаю, что мы не имеем права записывать его разговоры без санкции босса, но ведь можно продумать, как подкрасться к нему со стороны его собеседников…

— Вы дадите мне санкцию на прослушивание разговоров Барри Дигона? — Помощник директора ФБР улыбнулся. — Я стану считать этот день первым в новом временном отсчете…

— Посоветуйтесь с нашими финансистами, — заметил директор ФБР. — Из тех, кто контролирует банки и связан с оппозицией в конгрессе. Может, вам подскажут какую-то любопытную зацепку, связанную с вывозом капитала, или что-нибудь в этом духе… Может, у них есть что-то на людей Дигона, тогда мы получим право послушать дедушку… Мне нужен повод, малейший повод, ничего, кроме повода…

20

14.10.83