Пресс-центр. Анатомия политического преступления

— Сейчас, в эти дни решается, очень многое… Я не вправе говорить тебе всего, но ты настройся на меня, Мари, почувствуй меня. Ты думаешь, я не знаю, сколько у меня недругов, завистников, открытых врагов? Ты думаешь, я не знаю, как будут счастливы многие, если мой проект провалится? Да, ты верно чувствуешь, что Грацио — ключевая фигура этих дней, но не один он, тут и Дэйв Ролл, и Морган, и Барри Дигон, но ты забудь про это, я и так сказал тебе слишком много, не надо бы мне, нельзя посвящать женщину в мужские дела, это безжалостно…

— Мигель, а помнишь, что я сказала тебе, когда ты впервые у меня остался?

— Помню. Я помню каждую нашу минуту… Помню, как просто и прекрасно ты спросила меня…

И вдруг, как в хорошем детективном фильме, из переулка на дорогу выскочили двое парней. Лица их были бледны до синевы; они встали, нелепо раскорячившись, вскинули к животам короткоствольные "шмайссеры"; Санчес резко вывернул руль, успел резко и больно пригнуть голову Мари, снова крутанул руль, услышал автоматную дробь за спиной — это, высунувшись из "шевроле", по террористам палили охранники, нажал до упора на акселератор и понесся по середине улицы к выезду из города…

Когда Санчес вернулся во дворец, там шло экстренное заседание кабинета; о покушении докладывал начальник управления безопасности; заговор правых ультра; министр обороны майор Лопес внес предложение, чтобы отныне в машине премьера всегда ездил начальник охраны, а сопровождали премьера две машины с офицерами из соединений "красных беретов" — самые тренированные соединения республиканской армии; несмотря на то, что Санчес голосовал против, а начальник генерального штаба Диас воздержался, предложение Лопеса было принято большинством голосов.

5

Что такое "цепь"? Иллюстрация № 1

"БНД[2], Пуллах; 24/176-Л

Строго конфиденциально

Сектор исследования информации

Гамбургская журналистка Мари Кровс (досье б-ад-52), аккредитованная при европейском Пресс-центре, дважды на протяжении последних одиннадцати месяцев выступила с материалами, заслуживающими оперативного изучения.

а) 12.02.83 она опубликовала в "Блице" сообщение из Женевы о том, что лидером правых экстремистов, действующих с территории Сальвадора против Никарагуа, является Хорхе Аурелио, агент ЦРУ по кличке Нортон, состоящий на связи с Джозефом.

По сообщению, полученному от наших коллег из Лэнгли, Нортон действительно состоит на связи с Джозефом, который работает в Сальвадоре "под крышей" советника национальных компаний, занятых производством сои, бобов какао и бананов.

Следовательно, по мнению наших американских коллег, либо существует утечка совершенно секретной информации из штаб-квартиры ЦРУ, что может принести непоправимый ущерб интересам не только США, но и всего западного сообщества, либо утечка информации постоянно происходит в Сальвадоре.

Поскольку никто из журналистов не сообщал в свои газеты об упоминавшемся выше факте, затрагивающем интересы наших американских коллег, отдел "У-ф-14" ЦРУ просит предпринять возможные шаги для того, чтобы установить канал, по которому упомянутая информация пришла к Мари Кровс.

б) 27.03.83 именно Мари Кровс напечатала в леворадикальной газете "Войс" статью под заголовком "Без пяти двенадцать". В этом материале М. Кровс писала, что часы "кровавой диктатуры в Гаривасе" сочтены, силы национального обновления не намерены терпеть далее "тиранию, коррупцию и предательство национальных интересов", что, "видимо, падение нынешнего прогнившего продажного режима есть вопрос не месяцев и недель, но дней, а возможно, и часов".

Через сорок два часа в Гаривасе власть взяли "революционные офицеры" во главе с полковником Санчесом.

ЦРУ просит установить наблюдение за Мари Кровс с целью выяснить возможность ее контактов с секретными службами Москвы или Гаваны.

П. Либерт".

Заместитель директора БНД посмотрел на шефа сектора "изучения информации", улыбнулся и спросил:

— Ну, а если допустить возможность такого рода: Мари Кровс — просто-напросто талантливая журналистка? А талантливость предусматривает элемент предвидения. Я как-то читал информацию из Бонна, записали беседу одного из наших оппозиционеров с русским писателем Степановым; тот великолепно сказал: "Я ощущаю грядущее ладонями; локаторность человека еще не понята, и к исследованию этого качества, присущего не какой-то элите, а всем, живущим на земле, наука даже не подошла…"

— Тогда надо бы порекомендовать Мари Кровс, — так же добродушно ответил шеф сектора, — поменять ее имя на "Кассандра".

— Это уже было… В сороковых годах парижская журналистка Женевьева Табуи выпустила книгу "Они называли ее Кассандрой".

— Чисто французская скромность…

— Я бы уточнил: чисто женская скромность… Давайте будем стараться любить нашего юго-западного соседа, несмотря на весь его шовинизм и врожденную ветреность… Ваши предложения?

— Установить наблюдение за Кровс и дать указание нашей швейцарской резидентуре проследить все ее контакты.

— Настоящая фамилия Кровс также любопытна. Ее отец-Пике, из концерна ярого консерватора Бельсмана, — сказал заместитель директора.