PressFSB

Шутка понравилась присутствующим. Судьи расхохотались, а Алиса, громко смеясь, хлопнула себя по колену. Даже ТТР закивал, улыбаясь, и еле слышно сказал: «Хорош». Рыжеволосая девушка поводила рукой, пытаясь сказать таким жестом, чтобы я продолжал. И я вновь заговорил:

– Какой ты нахуй нацист, тебе проще угомониться. С этим шрамом ты выглядишь как заключённый Аушвица.

Добивка шутки тоже всем понравилась и я понял, что очень хорошо начал своё слово. Теперь пришло время для более серьёзной части моего раунда. Эту часть я решил подавать громко и агрессивно.

– И насколько твой никнейм нелепый, настолько же ты и нелепый организатор. Помнится мне, ты говорил, что дашь всем прикурить тут и поднимешь оскорблят с колен. А ещё мне помнится, что ты предъявлял Акселерату за то, что тот убежал из оскорблята, когда у того времена настали не лучшие. Но когда чёрная полоса началась у тебя, то ты поступил точно так же. Так что кому ты дашь прикурить? Хочешь поднять оскорблят с колен, но ты сам ещё не встал на ноги.

После последней фразы один из судей заблеял: «Ееее». Остальные лишь кивали, соглашаясь с моими словами.

– И такому «легенде» Алиса дала шанс, позвав на поединок, поставила против новичка, а не против каких-то именитых оскорблятелей. От твоего величия осталось только название, как и от тебя самого. Ты уже старый и никому нахуй ненужный оскорблятель, побитый временем. И судя по твоему шраму, ты начал расходиться по швам!

Алиса сморщила от удовольствия лицо, прижав кулак к губам, коротко и резко прорычала. А судьи почти хором протянули: «О-о-о».

– Теперь можешь забыть о том, что ты топ. Тебя даже новичок щас выносит. Пошёл нахуй!

Все в звонке и в чате шумели мне. Я был в восторге. Я смог. Я победил.

И вдруг ко мне пришло какое-то прозрение. Я понял, что мой кумир для меня стал вмиг пустым местом. Я не желал восторгаться им, я отменил все его заслуги, потому что я его растоптал. Ногами впечатал в грязь. Я был убеждён, что победив топа, я сам стал топом. Я слышал, что у оскорблятелей это называется «убийством». Это чувство сравнивают с настоящим убийством. Убивая человека, ты становишься сильнее. Ты начинаешь чувствовать себя богом. Но оскорблятели убивают словом. Я как бы вскрыл шрам ТТРа, обнажил его рану, показал всем и говорю: «Смотрите, у него тоже есть изъяны, он тоже смертный. Его тоже можно убить». Поэтому если кому-то удалось тебя убить, то считай, что ты проиграл. Да, судьи могут проголосовать за тебя и ты выиграл поединок и всё такое, но ты проиграл внутренне. Тебя убили внутри. Тебя ранили острые опасные слова. Это куда хуже, чем проиграть поединок. Но лучше всего ранить нас могут только друзья и близкие люди. Нужно опасаться не своих врагов, а своих друзей. От них ты никогда не ждёшь зла. А злые речи нас окружают не только в оскорбляте. Злые речи повсюду. Мальчишка боится идти в школу, ведь его там унизят и изобьют, так как он изгой в классе. А когда он придёт домой, ему мать вторит одно: «Всё в облаках витаешь», «Щас уже время не то, раньше родителей уважали», «Что за музыку дурацкую ты слушаешь?», «Кого воспитала? Ты же не слушаешь меня вообще». «Он наркоман и алкоголик», – скажут бабушки на лавочке. «Какая писательница? Иди, сказала, в мед», «Ему уже двадцать пять, а детей и жены всё нет». Чужим мы вонзим нож в сердце, близких укольнем иголкой.

– Это был охуенный поединок и пришла пора его отсудить. И первым это сделает мощь тигра, взгляд льва – Владимир Цицанский!

Владимир Цицанский был субтильным мужчиной возрастом около тридцати лет с короткой, почти лысой стрижкой. Его неуверенное поведение выдавало, что он замкнутый человек. Возможно, даже социофоб. Он заговорил своим тихим, лишенным какой-либо живости, спокойным голосом:

– Ну, если вкратце, то для меня лично это был охуенный поединок. Только с одной стороны. Со стороны PressFSB. Он сделал очень круто, он хорошо начал с шуток про шрам ТТРа, а в своей серьёзной части очень хорошо задел ТТРа. Поэтому свой голос я отдаю за PressFSB.

– Вторым судить будет всеми любимый CrazyMan! – крикнула Алиса.

CrazyMan был таким же субтильным мужчиной, но чуть моложе Цицанского. Я бы сказал, что ему лет двадцать восемь. Волосы у него были до плеч, пирсинг в носу, татуировки на руках. Он был похож на какого-то панка. Или рокера. Я не особо разбирался в этом. Голос у него был уверенный, с хрипотцой, говорил он размеренно:

– Бля, братан, скажу тебе, ты охуенно сделал, – обратился он ко мне. – Шутки про шрам были пиздатыми, я реально угарал над этой хуйней. Потом, когда ты начал его ебать за всю хуйню, ну, че раньше у него там было, это было заебись. А у тебя, братан, – теперь он обратился к ТТРу, – ну, не хочу тебя как-то обидеть, но было слабо очень. Ты его задеть сильно не смог сегодня. Поэтому голосую за PressFSB.

– И третьим отсудит этот поединок Чиз!

Чиз был ровесником Цицанского, но для своих годов выглядел очень хорошо. Он был среднего телосложения, на его лице была лёгкая щетина. На голове была красная кепка.