Престолы, Господства

— Да, конечно. Совершенно верно. Скотски эгоистично с моей стороны не радоваться, но Боже мой, Харриет, это удар! Даже хуже: он был моей страховкой, если угодно, против того, чтобы заставлять страдать тебя, если мои нервы снова пойдут вразнос. Я знал, что Бантер всегда готов принять на себя главный удар, а ты можешь переждать в стороне, пока всё не кончится. А теперь не знаю…

— Я готова принять главный удар, — сказала Харриет. — В радости и в печали, Питер, в болезни или в здравии, — разве не помнишь?

— Отлично помню, но лучше бы у тебя было поменьше печалей и болезней, которые надо преодолевать.

— Но Питер, разве Бантеру обязательно уходить от нас, если он женится? Разве джентльмен для джентльмена — своего рода духовенство, дающее обет безбрачия? Ведь есть женатые слуги… Или он просто хочет уйти?

— Нет, не хочет. Он оказал мне честь тем, что страдает так же, как и я. Но всё равно, не вижу выхода. Работа Бантера действительно предполагает, что он постоянно находится под одной крышей со мной.

— Что обычно происходит, когда слуга женится? — спросила Харриет.

— Ну, они обычно женятся на ком-то из слуг. Тогда либо они увольняются и переходят в дом, где требуется семейная пара — повариха и садовник, например, — или один из них устраивается на работу и содержит обоих.

— Разве мы не можем это устроить?

— Бантер собирается женится не на слуге. Молодая женщина, кажется, фотограф. Но нельзя же устроить её жить здесь в качестве своего рода постоянного гостя дома.

— Ага, — сказала Харриет. — Думаю, что встречала её. А что говорит она?

— Фактически Бантер её ещё не спрашивал. Я имею в виду, не делал формального предложения. Сначала поговорил со мной.

— Питер, это возмутительно!

— Да? Возможно. Правда, Харриет, я настолько сбит с толку, что не знаю, что и думать.

— Вы придерживаетесь довольно викторианских взглядов, милорд, — сказала Харриет. — Давай подождём и посмотрим, какой ответ получит Бантер, а я тем временем подумаю о каком-нибудь решении.

— Да, — сказал он. — Ты не против, если я немного поиграю? — Он подошёл к роялю и поднял крышку.

— Музыка обладает магической силой?

— А у меня сегодня вечером чрезвычайно встревоженная душа. [177]

— Какую страсть не может музыка разжечь иль успокоить? [178] Играй!

— Сегодня вечером Бантер сделал нам весьма странный комплимент, — сказал Питер, чуть изменившимся голосом. — Он сказал, что раньше не мог и предположить, что можно сочетать физическую страсть и дружбу.

И прежде, чем Харриет успела ответить, он уселся за клавиши и погрузился в сложную и замысловатую фугу.