Преступившие

Барон упал ничком наземь и, не обращая внимания на боль в ушибленном колене, выставил вперед руку с наганом и стал посылать пулю за пулей, целя в яркие вспышки. Фрол успел отпрянуть за угол, потянув Кору за собой. Пули просвистели совсем рядом, но дхар был уже в безопасности, прижавшись к сырой стене и крепко придерживая левой рукой притихшую Кору. В правой Фрол держал револьвер. Во всем теле он чувствовал странный холод и уже подумал было, что одна из пуль все-таки попала в него, но вдруг понял, что этот холод идет от Коры – ее тело казалось куском льда. Первым инстинктивным желанием было оттолкнуть девушку, но дхар взял себя в руки, погладил Кору по голове, смахнув несколько приставших к волосам кусочков штукатурки, а затем, осторожно выглянув за угол, стал прицельно бить из револьвера, целясь, как его когда-то учили, – чуть ниже вспышек.

Келюс тоже стрелял, но после нескольких выстрелов, когда обойма в браунинге кончилась, не стал перезаряжать. Он первым понял, что стрельба не вредит тем, кто в упор бил по ним из автоматов.

Барон сообразил это несколькими секундами позже, когда пришла очередь вторично перезарядить наган. Он стиснул зубы, стараясь не поддаться столь обычным в бою чувствам – страху и азарту, на ощупь достал последнюю пачку и стал вслепую вставлять патроны в барабан, заставляя себя одновременно думать.

Врагов было двое – барон понял это почти сразу. Они стреляли почти наобум. То ли вспышки ответных выстрелов слепили их, то ли, вдруг пришло на ум Корфу, бандиты попросту их боятся и держат заслон без всякой охоты, лишь выполняя приказ. Эта мысль заставила Корфа усмехнуться. Он спрятал уже заряженный револьвер в карман пиджака и достал из сумки гранату.

Барону надо было проползти не больше десяти метров – совсем немного, но вспышки выстрелов могли осветить его и выдать врагу. К счастью, бандиты стали стрелять реже, да и отвечал им лишь револьвер Фрола. Барон успел подумать, не случилось ли чего с Келюсом, и о том что будет скверно, если краснорожие решатся наступать. Но Фрол продолжал стрелять, хотя и редко, затем вновь вступил пистолет Лунина, а невидимые враги все еще предпочитали вести огонь, не трогаясь с места.

Еще раз отметив глазами вспышки и окончательно решив, что ярты стоят прямо посреди перекрестка и стреляют с колена, барон тщательно, словно на учении, проверил гранату, вынул чеку и на мгновение приподнявшись, метнул ее прямо между вспышками. Теперь оставалось одно – вжаться в сырую мокрую крошку, покрывавшую землю, и надеяться, что осколки просвистят мимо.

Взрыв прозвучал даже громче, чем можно было ожидать. На долю секунды стали видны осклизлые грязные стены, вжавшееся в землю тело барона и огненный столб в десяти шагах от него. Затем снова наступила темнота, на этот раз полная, не нарушаемая ничем, а потом с дальнего перекрестка ударил луч фонаря.

– Эй, Михаил, жив? – Фрол водил фонарем по коридору.

– Выключите! – крикнул барон, откатываясь к стене. Но предосторожность оказалась излишней: впереди, откуда только что стреляли, было тихо.

Корф подождал еще несколько секунд и вскочил, стряхивая с одежды налипшую грязь. Все остальные были уже рядом.

– Пошли, поглядим, – Келюс посветил фонариком вдоль коридора.

– Пошли, – согласился полковник, – но оружие не прячьте.

Впрочем, оружие не понадобилось. В центре перекрестка зияла аккуратная воронка, а вокруг валялись клочья и обрывки того, что походило на что угодно, кроме человеческого тела. Пол и даже стены заливала густая темная жидкость с терпким солоноватым запахом.

– Кровищи-то, – покачал головой Фрол, водя фонариком по тому, что осталось от яртов. Некоторые из ошметков все еще подозрительно шевелились. Дхар с омерзением отвернулся.

– Кровь… – наконец-то сообразил Мик, и ему стало дурно. Кора, вероятно, почувствовав это, подошла к нему и положила руку на плечо. Плотников вздрогнул и замер, стараясь не глядеть на то, что было у него под ногами.

– По-моему, оба, – предположил Келюс, брезгливо осматривая место взрыва. – Автомата, во всяком случае, два. Но разнесло-то их…

– Замкнутое помещение, своды каменные, – пояснил барон, поднимая один из «калашей». Оружие было не в лучшем состоянии: ствол погнуло, затвор бессильно ходил взад-вперед.

– Второй цел, – Фрол поднял другой автомат. – Тут есть рожок… Ага, вот еще один…

– Что с оружием? – деловито поинтересовался барон. – У меня, господа, семь патронов.

– У меня обойма, – сообщил Келюс.

– А я все расшлепал, – махнул рукой дхар. – Михаил, я возьму автомат.

– Берите… Жалко, второй сломан… Однако, пора в путь. Кора, куда нам?

Девушка, подумав, уверенно указала прежнее направление – прямо.

– Кора, – вдруг сообразил Лунин, когда луч фонаря упал на девушку. – Ты же ранена!

Все бросились к Коре. Две пули прошли насквозь, пробив грудь и выйдя из спины. Но на разорванной рубашке не выступило ни единой капли крови.

– Пустяки, – глухо ответила девушка. – Потом затянется… Пойдемте, след слабеет…

– Ну, знаешь! – вздохнул Келюс, но продолжать не стал.