Преступление без наказания

Когда я положила трубку, вся моя дружная команда, до этого делавшая вид, что совершенно не интересуется моим телефонным разговором, вдруг дружно встала — оказалось, что все уже напились кофе, — и ушла работать. Я осталась в кабинете одна. Закурив, попыталась вызвать в памяти образ Романа. Вспомнилось только, что он очень большой.

"Как слон, — подумала я и, улыбнувшись, вспомнила наш давнишний разговор с Сергеем Ивановичем про шахматы. — «Не офицер, а слон, Оленька».

Живописец Роман, спасший меня вчера.., ну, наверное, от смерти, хотя это еще и не факт, вошел, как раз когда я улыбалась, так что он смело мог принять мое хорошее настроение на свой счет. Я не стала его разубеждать.

— Здравствуйте, Ольга Юрьевна, — с озадачивающей меня торжественностью произнес он.

На Романе был длинный черный плащ, шею обхватывал цветастый и «мохрястый» шейный платок, вызывающий почему-то ассоциации с хвостом опоссума, хотя этих экзотических зверей я видела только в мультиках. Ну в общем и целом Роман был похож на представителя богемы, как, наверное, он и стремился выглядеть. В руках Роман держал черный атташе-кейс, закрытый на два больших блестящих замка.

— Рада вас видеть. Роман, — почти не покривила я душой, показывая на стул для посетителей, стоящий напротив меня. — Каким ветром или вы, может быть, по делу?

— Наверное.., да, почти, ну в общем… — забормотал гость, усаживаясь.

— Не поняла, — призналась я, и, чтобы у Романа больше не оставалось сомнений, вынула из ящика стола пачку сигарет, медленно, со значением выбила из нее сигарету. Путь он видит, какая я своя, демократичная и.., продвинутая, что ли. Сама не знаю точно, что хотела сказать этим жестом.

Роман выдернул из кармана зажигалку и протянул ее мне.

— Спасибо, — с достоинством поблагодарила я.

После того как я закурила, Роман поставил на колени свой чемоданчик, робко щелкнул замками и, осторожно извлекая на свет божий, подал мне маленький букетик гиацинтов.

Зрелище было трогательное, потому что и сами гиацинты, тоже весьма трогательные: маленькие, коротенькие, но с сильным мягким запахом. Романтика, блин, и никак она не вписывается в интерьер с курящей девушкой! По этой причине мне пришлось срочно и как можно незаметнее сунуть сигарету в пепельницу, пепельницу отодвинуть в сторонку и только после этого взять букетик и сказать положенное «какие красивые, спасибо». Настроение было подпорчено, но, глядя на довольную физиономию Романа, я понадеялась, что насчет сигареты он ничего не заметил.

— Вам нравится? — спросил он.

— Очень, — сказала я и выкинула из керамической вазочки, стоящей на столе, авторучки, карандаши и прочий мелкий хлам в ящик стола и поставила в вазочку цветы. Получилось неплохо. Нажав кнопку селектора, я попросила Ромку принести мне холодной некипяченой воды.

— Значит, это ваш кабинет, — негромко сказал Роман, осматриваясь.

— Так получается, — сказала я, — если вы не против.

— Ну что вы, Ольга. — Роман застенчиво поерзал на стуле, и тут дверь отворилась и вошел Ромка с чашкой воды.

— Спасибо, — сказала я Ромке, протягивая руку.

— Ольга Юрьевна, вчера по НТВ говорили, что в одном самарском сумасшедшем доме эпидемия холеры! — грозным тоном заявил Ромка.

— И что же? — не поняла я, на всякий случай держа чашку на расстоянии от себя.

— Сырую воду пить вредно. — Ромка смотрел на меня твердо и решительно. Совсем как у классиков: «Юноша бледный со взором горящим…» Не мальчик, но муж…

Я заглянула в чашку. Вроде вода.

— Из кофеварки налил? — спросила я.

Ромка кивнул. Я передала ему вазочку с цветами и выпроводила вон. Цветам, наверное, холера не страшна, у них кишечник устроен по другой схеме, а вот от кипяченой воды они могут заболеть.

После этого возмутительного вмешательства в мою личную жизнь я снова взглянула на Романа, терпеливо дожидающегося окончания рабочих прений.

Роман, как видно, понял, что меня могут снова отвлечь по любому производственному поводу и на любой срок, поэтому, пользуясь затишьем, перешел к делу. Впрочем, как и положено нормальному, высокому и богемному мужчине.

— Хочу предложить вам, Ольга Юрьевна, культурную программу на сегодняшний вечер, — проговорил он и замер в ожидании моего ответа.

Мне такой заход даже понравился. А что? Конкретно, определенно и многообещающе. Я уже посмотрела на Романа с интересом, но начала прокручивать в голове возможные варианты его предложения и сразу же оценивать свои мнения насчет них.

Ничего не могу с собой поделать: думаю всегда, думаю постоянно и честно признаюсь в этой своей дурной привычке. Иной раз и помечтается — бывает у меня такая дамская слабость, непродолжительная только — помечтается, что все в жизни могло бы быть по-другому и получше, чем есть, имей я на две извилины меньше, а мысли короче. Но видно, уж ничего не поделаешь, планида выписана мне такая в небесной канцелярии. Не иначе как готовят меня в будущей жизни к более высокому воплощению. Не скажу только, к какому, но подозреваю.

Итак, взглянув в ожидающие моей реакции глаза Романа, я спросила:

— И что же это будет за программа?