Читаем Преступление и наказание полностью

But what had induced the latter to receive him like that?Но с какой же стати этот-то стал его так надувать?
What had been his object in putting Razumihin off with Nikolay?Что у него за цель отводить глаза у Разумихина на Миколку?
He must have some plan; there was some design, but what was it?Ведь он непременно что-то задумал; тут есть намерения, но какие?
It was true that a long time had passed since that morning--too long a time--and no sight nor sound of Porfiry.Правда, с того утра прошло много времени, -слишком, слишком много, а о Порфирии не было ни слуху, ни духу.
Well, that was a bad sign...."Что ж, это, конечно, хуже..."
Raskolnikov took his cap and went out of the room, still pondering.Раскольников взял фуражку и, задумавшись, пошел из комнаты.
It was the first time for a long while that he had felt clear in his mind, at least.Первый день, во все это время, он чувствовал себя, по крайней мере, в здравом сознании.
"I must settle Svidrigailov," he thought, "and as soon as possible; he, too, seems to be waiting for me to come to him of my own accord.""Надо кончить с Свидригайловым, - думал он, - и во что бы то ни стало, как можно скорей: этот тоже, кажется, ждет, чтоб я сам к нему пришел".
And at that moment there was such a rush of hate in his weary heart that he might have killed either of those two--Porfiry or Svidrigailov.И в это мгновение такая ненависть поднялась вдруг из его усталого сердца, что, может быть, он бы мог убить когонибудь из этих двух: Свидригайлова или Порфирия.
At least he felt that he would be capable of doing it later, if not now.По крайней мере, он почувствовал, что если не теперь, то впоследствии он в состоянии это сделать.
"We shall see, we shall see," he repeated to himself."Посмотрим, посмотрим", - повторял он про себя.
But no sooner had he opened the door than he stumbled upon Porfiry himself in the passage.Но только что он отворил дверь в сени, как вдруг столкнулся с самим Порфирием.
He was coming in to see him.Тот входил к нему.
Raskolnikov was dumbfounded for a minute, but only for one minute.Раскольников остолбенел на одну минуту.
Strange to say, he was not very much astonished at seeing Porfiry and scarcely afraid of him.Странно, он не очень удивился Порфирию и почти его не испугался.
He was simply startled, but was quickly, instantly, on his guard.Он только вздрогнул, но быстро, мгновенно приготовился.
"Perhaps this will mean the end?"Может быть, развязка!
But how could Porfiry have approached so quietly, like a cat, so that he had heard nothing?Но как же это он подошел тихонько, как кошка, и я ничего не слыхал?
Could he have been listening at the door?"Неужели подслушивал?"
"You didn't expect a visitor, Rodion Romanovitch," Porfiry explained, laughing.- Не ждали гостя, Родион Романыч, -вскричал, смеясь, Порфирий Петрович.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики
Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики

Книга является продолжением предыдущей книги автора – «Вещество литературы» (М.: Языки славянской культуры, 2001). Речь по-прежнему идет о теоретических аспектах онтологически ориентированной поэтики, о принципах выявления в художественном тексте того, что можно назвать «нечитаемым» в тексте, или «неочевидными смысловыми структурами». Различие между двумя книгами состоит в основном лишь в избранном материале. В первом случае речь шла о русской литературной классике, здесь же – о классике западноевропейской: от трагедий В. Шекспира и И. В. Гёте – до романтических «сказок» Дж. Барри и А. Милна. Героями исследования оказываются не только персонажи, но и те элементы мира, с которыми они вступают в самые различные отношения: вещества, формы, объемы, звуки, направления движения и пр. – все то, что составляет онтологическую (напрямую нечитаемую) подоплеку «видимого», явного сюжета и исподволь оформляет его логику и конфигурацию.

Леонид Владимирович Карасев

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука / Культурология