Преступление Летучего Отряда

— Мы не в состоянии еще представить вам все доказательства, — заявил он, — но документы, о которых идет речь, весьма важны, и поэтому я возражаю против ходатайства адвоката.

Судья одобрительно кивнул.

— Ваше ходатайство отклоняется, — заявил он Дурзеру.

Брадлей вторично встал с места.

— Осмелюсь просить вас уделить теперь внимание делу Вилльяма Чарльза Смиза. Я ранее просил вас заслушать его дело после обеда, но в силу некоторых причин я вынужден просить вас, чтобы оно было заслушано немедленно. Это не займет много времени.

Судья согласился с ним, и двое полицейских привели из камеры бледного, тщедушного человека. На руках у него были наручники.

Судья взглянул на его руки и осведомился:

— Разве необходимо было доставлять его в суд в таком виде?

— Да, — ответил Брадлей, — он принес нам немало хлопот.

Арестованный взглянул на Брадлея и злобно нахмурился.

Был оглашен обвинительный акт. Смиз обвинялся в предумышленном убийстве: в ночь на четырнадцатое число Смиз застрелил из револьвера Гарри Бендона. Убийство произошло на Федлоу-стрит.

— У обвиняемого имеется адвокат? — спросил судья.

— Нет, — ответил Брадлей. — Я ходатайствую сегодня лишь о том, чтобы вы постановили оставить до следующей пятницы Смиза под следствием.

Обвиняемый развалился поудобнее на скамье.

— Попались вы мне в руки, Брадлей, я вам сверну шею, — прорычал он. Затем его слова перешли в нечленораздельное бормотанье.

Судебное разбирательство длилось недолго, и Смиза снова отвели в камеру.

— Разве этот заключенный не был подвергнут медицинскому осмотру? — удивился судья. — Его поведение показалось мне странным.

— Насколько мне известно, врачи осматривали его, — ответил Брадлей. — Он очень страдает от отсутствия наркотиков. И это является причиной всех наших неприятностей с ним.

Судья озабоченно покачал головой.

— За последнее время неимоверно возросло число преступников, подверженных действию наркотиков. Передо мной прошло огромное количество кокаинистов и морфинистов. Откуда они ухитряются добывать эти вещества? Раньше наркотики имели распространение среди ограниченного круга. Мне никогда не приходилось слышать о том, чтобы наркотики употреблялись в слоях общества, к которым следует причислить и Смиза.

— Это добро теперь систематически распространяется по стране, — ответил Брадлей. И тут же вскочил Дурзер.

— Я надеюсь, что это отвратительное дело нисколько не повлияет на ваше отношение к делу Анн Перрмен. которое нам предстоит сейчас заслушать.

— Я вовсе не намеревался связывать эта дела, — возразил Брадлей.

Адвокат однако не удовлетворился ответом Брадлея.

— То, что дело Смиза было заслушано до дела Перрмен и что речь шла о распространении наркотических веществ, не могло не создать неблагоприятной обстановки для моей доверительницы. Я ведь не знаю, в чем заблагорассудится полиции обвинить мисс Перрмен…

Кто-то дотронулся до его руки. Это был Мак-Гилл, незаметно вошедший в зал суда и занявший место рядом с адвокатом. Брадлей заметил его появление.

— Оставьте. Пусть пока дело идет своим чередом, — шепнул Дурзеру Мак-Гилл. Затем, заметив, что судья о чем-то совещается с секретарем и Брадлеем, он поинтересовался: — Каковы намерения Брадлея?

— Если ему на самом деле удалось обнаружить тайник в автомобиле, то он возбудит против нее обвинение в незаконном хранении ядов.

— А они действительно обнаружили кокаин?

— Мне известно, что именно Брадлей осматривал машину и только.

Лицо Марка вытянулось.

— И какое наказание грозит ей?

— Три месяца заключения, а, может быть, и шесть месяцев. Ведь она везла кокаин?

Мак-Гилл утвердительно кивнул головой.

— Но она не знала об этом…

Дурзер недоверчиво улыбнулся.

— Вы хотите меня уверить, что она не знала, какой груз везет?

— Она ничего не знала о тайнике в автомобиле.

Судья прервал их беседу.

— Анн Мэри Перрмен!

Анн вошла в зал, кивком головы приветствовала Мак-Гилла и, улыбаясь, опустилась на скамью. Брадлей ранее видел эту улыбку на лице Ронни. С таким высокомерным выражением, с той же улыбкой опустился на скамью подсудимых ее брат…

— Итак, мистер Брадлей? — И по-прежнему улыбаясь девушка обратилась к сыщику. — Наконец-то вам удалось осуществить свои намерения и посадить меня на эту скамью. Я полагаю, что для вас это был самый счастливый день в вашей жизни!

Брадлей не хотел верить своим ушам.

— Вы имеете право разговаривать только со мной, — прервал ее судья.

Девушка презрительно рассмеялась.

— Здравствуйте, господин судья! А я-то полагала, что мне здесь будет предоставлена возможность кое-что сказать…

Секретарь взглянул на лежащий перед ним листок бумаги и заговорил:

— Вы обвиняетесь в том, что ехали минувшей ночью на автомобиле, превысив предельную, разрешенную законом скорость. Признаете ли вы себя виновной?

Судья перебил его:

— Сегодня утром говорилось о том, что поступит и второе, более значительное обвинение. Почему вы не оглашаете его?

К удивлению Мак-Гилла Брадлей покачал головой:

— Обвинение пока ограничится этим. Нам не удалось обнаружить ничего, что могло бы послужить уликой.

Анн первая пришла в себя от охватившего всех изумления.