Преступление. Наказание. Правопорядок

Уголовное наказание (poena), как и другие виды наказания, в своей сущности должно стать надлежащим поучением, назиданием, исцелением и исправлением посредством целесообразного и справедливого воздаяния, кары, восстановления нарушенного права. Прав был Л. Н. Толстой, говоривший, что «наказание есть понятие, из которого выросло человечество… Наказывать – по-русски значит поучать. Поучать можно только примером. Воздаяние же злом за зло не поучает, а развращает».[28]

Стало быть, любое наказание, которое по своему характеру, виду и размеру не исправляет людей, а вводит в заблуждение или портит их нравственно, не может являться, по своей сути, наказанием, а только очередным ответным преступлением, которое усугубляет нестабильность правопорядка.

Некоторые великие мыслители (св. Августин, Дж. Рескин, Г. Торо, Л. Н. Толстой и др.) весьма скептически относились к якобы облагораживающему душу воздействию государственного наказания. Принимая у себя в качестве гостя в Ясной Поляне зачинателя учения о «прирожденных преступниках» Ч. Ломброзо, Л. Н. Толстой как-то заметил: «Всякое наказание преступно… И вот другой человек или люди для противодействия этому злу не находят ничего лучшего, как сделать еще другое зло, которое они называют наказанием».[29]

В связи с этим один из единомышленников Л. Н. Толстого Джон Рескин в своих произведениях часто задавался вопросом: «Зачем же разум человека, если на него можно воздействовать насилием и устрашением?»[30]

Другие великие мыслители не считали наказание злом, либо, если даже признавали в нем зло, то считали его необходимым, полезным в конечном счете как для самого преступника, так и для общества в целом.

«… По закону ни одно наказание не имеет в виду причинить зло, – писал Платон. – Нет, наказание производит одно из двух действий: оно делает наказываемого либо лучшим, либо менее испорченным».[31]

Основатель теории естественного права Г. Гроций рассматривал наказание как «перенесение зла, причиняемого за совершение злодеяния», ибо «если кто совершит злодеяние, то должен терпеть страдание».[32]

Такое же примерно отношение к вопросу наказания высказывал Т. Гоббс, видевший в нем «зло, причиненное государственной властью тому, кто совершением или несовершением какого-либо деяния совершил, согласно суждению той же власти, правонарушение», а цель наказания, по его мнению, состоит в том, «чтобы сделать волю людей более расположенной к повиновению».[33]

Итак, наказание есть необходимое зло, используемое государством в отношении виновных в совершении преступления в целях устранения или предотвращения большего зла, нежели зло, причиненное преступлением. Стало быть, если наказание как необходимое зло справедливо и правомерно, то правомерна также и его составная часть – принуждение, применяемое против воли преступника, его переживания и страдания.

Иными словами, посредством наказания уничтожается грех преступления в человеке, а не сам человек. Напротив, путем наказания должна быть восстановлена деформированная или разрушенная целостность личности человека, поскольку наказание по своей сущности есть одно из средств перехода человека от греха совершенного им преступления к искреннему раскаянию в совершенном грехе, к полному покаянию в лучшей вере, надежде и любви.

Несмотря на свое сущностное родство и генетическую общность, уголовное наказание, естественно, имеет целый ряд содержательных отличий от наказания родительского, школьного и церковного. Поэтому под словом «наказание» мы отныне будем понимать только уголовное наказание, которое законодательно устанавливается и применяется только государством в лице его правоохранительных органов в отношении вменяемых лиц, достигших определенного законом возраста.

Поскольку понятие справедливости у каждого человека и человеческого сообщества свое, то кровная месть предполагала также и несоразмерные наказания, реализуемого посредством яростного самосуда. Так, за оскорбление словом или действием обидчика порой могли убить на месте либо причинить ему увечье и т. п. Тем не менее данный вид наказания предполагался неизбежным и достаточным для виновного.