Преступление в десять карат

Леня не смог сдержать удивленный вздох: волосы Лолы отливали густым зеленым оттенком, отдаленно напоминающим цвет воды в Средиземном море солнечным летним полднем.

Пу И, чье любопытство было очень раззадорено Лениной реакцией, сбросил носовой платок, взглянул на хозяйку и испустил испуганный визг. Примерно так же он визжал, когда на прогулке сорвался с поводка, побежал за кошкой и вдруг нос к носу столкнулся с огромным ротвейлером.

– Ничего себе! – проговорил Леня. – С такими волосами ты действительно произведешь фурор!

– Как ты можешь!.. – воскликнула Лола. – Ты видишь, в каком я ужасном положении? Меня может спасти только немедленное самоубийство! Да и то – разве можно лежать в гробу с такими волосами?

– Я ошибся, – заговорил плачущим голосом Виталик. – Я перепутал флаконы… вместо «Сверкающего бриллианта» взял «Ослепительный изумруд»… Они стояли на одной полке… но я все переделаю! Я совершенно бесплатно перекрашу ее!

– Еще бы ты взял за это деньги! – выдохнула Лола с ненавистью. – А кто заплатит мне за мое разбитое сердце? За моральный урон?

– Я обещаю целый месяц стричь и причесывать вас совершенно бесплатно!

– Три месяца, – возразила Лола.

– Два!

– Два с половиной…

Маркиз понял, Лола пришла в себя и вопрос о самоубийстве больше не стоит на повестке дня.

– Сколько времени займет вся процедура? – деловым тоном спросил он у парикмахера.

Тот что-то посчитал на пальцах и неуверенно ответил:

– Если все хорошо пойдет – часа два, но если будут какие-то накладки…

– Два часа? – переспросил Леня и взглянул на часы. – Нет, об этом и речи нет! Мы с Пу И отправляемся на выставку одни!

– Скатертью дорога! – напутствовала их Лола. – Я всегда знала, что ты – черствый, эгоистичный человек, как все мужчины, но от тебя, Пу И, я не ждала такого предательства!

Пу И промолчал: уж очень ему хотелось попасть на выставку – побывать в высшем собачьем обществе, а самое главное – посмотреть на собачек новой, незнакомой ему породы.

Через полчаса Леня припарковал машину возле бизнес-центра «Гималаи».

Судя по составу окружающих машин, здесь действительно собралась сегодня настоящая светская тусовка – «Порше», «Мерседесы», «Лексусы» и прочие аристократы автомобильного мира плотным кольцом окружали центр, так что Леня с трудом нашел место.

Он выбрался из машины, поудобнее перехватил Пу И и направился ко входу.

Они с Пу И представляли достойное зрелище – Леня был в летнем смокинге цвета слоновой кости, с темно-красной розой в петлице, Пу И – в нарядном синеньком шелковом костюмчике, в его петлице тоже была крошечная розочка. Пу И был ужасно доволен своим внешним видом и ловил на себе восхищенные взгляды встречных собак.

Перед входом на выставку была расстелена красная ковровая дорожка, совсем такая же, как на Каннском фестивале.

Леня с Пу И торжественно прошли по этой дорожке и поднялись по ступеням.

– Ваше приглашение! – обратился к ним охранник.

– Что?! – Леня окинул охранника удивленным взглядом, как будто увидел возле дверей говорящую лошадь. – Молодой человек, это вы мне?

– Да, вам, а кому же еще? – ответил тот, но без прежней уверенности в голосе.

– Пу И, ты слышал? – повернулся Леня к своему песику. – Он требует у нас приглашение! Он нас, наверное, не узнал!

Охранник заколебался. Тут к нему подошел другой, постарше, и что-то прошептал на ухо. Первый охранник удивленно взглянул на Маркиза, посторонился и проговорил с уважительной интонацией:

– Проходите! Извините, я вас сразу не узнал!

Леня вошел и сразу же окунулся в атмосферу высшего собачьего света.

Здесь были дамы в сногсшибательных вечерних платьях, увешанные бриллиантами, со своими собачками. Йоркширские терьеры и чихуахуа, померанские шпицы и той-пудели, левретки и карликовые пинчеры – как и хозяйки, они буквально искрились от украшений, от стразов и настоящих драгоценных камней, украшающих ошейники и прочие собачьи аксессуары.

Но, разумеется, гвоздем выставки и ее главным украшением были тибетские мопсы.

Их хозяйки и хозяева смотрели на остальных сверху вниз – ведь эта порода была на сегодняшний день самой редкой и самой дорогой.

Пу И с любопытством оглядывался по сторонам: его привело в восторг такое обилие симпатичных собачек, с которыми он жаждал немедленно познакомиться.

Леня тоже внимательно оглядывался, но он рассматривал не собачек, а их хозяек, среди которых хотел найти ту женщину, о которой рассказывала Лолина знакомая.

Он высматривал в толпе женщин с волосами того редкого рыжеватого оттенка, о котором говорила жена Марковского, однако пока ничего похожего ему не попадалось.

В толпе преобладали блондинки, хотя, в соответствии с веянием времени, брюнеток тоже хватало. Были, разумеется, и рыженькие – от золотистых, того замечательного оттенка, какой изображали на своих картинах художники венецианской школы, до густого темно-рыжего цвета, напоминающего медную проволоку. Но все эти оттенки, даже на Ленин неопытный мужской взгляд, были получены путем сложной работы парикмахеров. Лене же требовалась натуральная рыжеватая дама, к тому же с белесыми бровями и ресницами. Вот такая у нее фишка.