Преступления могло не быть!

* * *

Работа следователя, имеющего дело с несовершеннолетними правонарушителями, не ограничивается рабочим кабинетом. Как-то Нина Александровна обратила внимание на то, что несколько краж было совершено при участии учеников школы № 83.

Пришлось созвать там большое родительское собрание, выступать на заседании педагогического совета. К удивлению Нины Александровны, многие педагоги и родители в качестве единственной меры предлагали строго карать каждого провинившегося. «Чтобы не повадно было», — говорили одни. «В назидание другим», — поддерживали их сторонники этого мнения.

— Нет и нет, — возражала она, — строгость — далеко не лучший метод в борьбе с детской преступностью, поверьте моему опыту.

И приводила высказывание заслуженного педагога, профессора В. Сухомлинского: «… ни школа без семьи, ни семья без школы не смогут справиться с тончайшими и сложнейшими задачами становления человека».

* * *

Детей иногда сравнивают с воском, из которого легко лепить. Это так. И хорошо, когда воск попадет к опытному мастеру, вкладывающему в свой труд всю силу таланта и вдохновения.

А. Ершов. «Детские» игры

По-детски подстриженная головка едва возвышается над спинкой скамьи подсудимых. Она испуганно озирается по сторонам в поисках сочувствия и защиты. Но суд действует по велению закона: совершил преступление — отвечай.

— Подсудимый Андрианов, признаете себя виновным?

Подсудимый, всхлипывая и шмыгая носом, неожиданно по-детски говорит:

— Я больше не буду…

Переполненный зал на мгновение замирает, затем слышатся возгласы сочувствия и сожаления:

— А родители куда смотрели?

— Эх, дети, дети…

— За ними уследишь, как же…

В таких случаях можно и впрямь подумать, не слишком ли сурово наказывают несмышленыша? Не лучше ли обойтись с ним как-то иначе?

Споткнувшихся ребят не удалось уберечь от суда. Основная причина здесь — неправильное, уродливое домашнее воспитание.

Это был суд над шестью подростками. Троим едва исполнилось по пятнадцать. Одного мы уже знаем — Андрианов. Рядом с ним — неуклюжий Шамаров, третий — Леонид Ким, заводила и организатор всех краж. Ему безропотно подчинялись восемнадцатилетний Перевозчиков и семнадцатилетние Чарулин и Цаплин.

Трудно сказать, сами ли додумались или им кто подсказал, но воровали они в больших домах, где и жили. Их все прекрасно знали, ежедневно встречали на улице, в подъездах, где они весело, совсем по-детски играли. Попробуй догадайся, что все это ловко разыгранное притворство, скрывающее намерение обокрасть квартиру, оставленную только на «попечение» замка.

Кражи совершались простым, но отработанным способом. Пока Ким с помощью отмычек открывал дверь, остальные участники зорко следили за лестницей и улицей. Стоило кому-либо появиться, как наблюдатели условным сигналом предупреждали об опасности и воришки начинали мгновенно и беспечно играть. А такими их всегда и видели.

Три дня нарсуд Советского района города Алма-Аты под председательством Г.И.Толоконниковой разбирал это необычное дело. Интерес к процессу объяснялся тем, что затрагивал наболевший вопрос о детской преступности, о причинах, ее порождающих.

Интересно, что почти все родители обвиняемых начинали свои объяснения суду с нападок на школу, якобы не сумевшую воспитать их детей.

— А что сделали для воспитания своих детей вы? — спрашивает судья. Ведь большую часть времени ваши дети были дома?

Тут-то и выясняется печальное обстоятельство: делом воспитания детей в семье занимались прискорбно мало. Родителей не интересовало, где, как и с кем проводит время их сын, откуда появляются у него новые вещи. Например, в семье Шамаровых, видите ли, не обратили внимания на то, что у пятнадцатилетнего мальчишки появился женский воротник из чернобурки, других родителей не насторожило, что у сыновей то и дело появляются мужские и женские костюмы, магнитофоны, электрические бритвы, золотые дамские часы, серьги и другие украшения, наборы из дорогих ложек в футлярах… Как же можно этого не заметить, если хотя бы изредка интересоваться жизнью своего сына?

Под тяжестью неопровержимых улик родители обвиняемых вынуждены признать, что «недоглядели» за своими детьми. Понадеялись, мол, на школу, не учли, что она без семьи не может правильно воспитать подростка.

В характеристике, данной Л.Киму директором школы № 10 Завьяловой, указано, что учащийся Л.Ким «после бесед исправился, стал лучше учиться, получал положительные отметки. Стал поддаваться педагогическому воздействию…» Характеристики из школы № 69 и с места работы обвиняемых говорят, что в какой-то мере каждый из них поддавался «воспитательному воздействию». А семья? Семья бездействовала. На судебном процессе было выявлено, что посеянные в школе добрые семена, образно говоря, нуждались в тщательном домашнем уходе. Только тогда можно было бы ждать сначала всходов, а затем и крепких ростков. Этого не произошло, и подростки встали на преступный путь. Главная вина, как видим, лежит на родителях.