Преступная связь

Снова голос Сэла, сперва издалека, затем, по мере приближения, громче и громче.

— Ты везунчик, Доминик. Он сказал, пусть Джимми ему позвонит, и они договорятся на после Рождества.

— Спасибо, — выдохнул Доминик.

— А пока все не решится, мой тебе совет: трахай его кузину так, чтобы дым шел, — бросил на прощание Сэл.

* * *

Полдень еще не наступил, но на пляже уже воцарилась непереносимая жара. Даже тень от полосатого зонтика не давала желанной прохлады, впрочем, Сара допускала, что дело тут не в погоде, а в рассказе ее сестры. Хите говорила, что в тот момент, когда ей открылась истина, она хотела убить своего мужа. На острове царили французские нравы, и женщины здесь ходили по пляжу без бюстгальтеров. Хите сидела с открытой грудью на полотенце под зонтиком и рассказывала, как ей хотелось врезать ему по морде молотком для отбивания мяса. Из-за того, что сестра сидела полуголая под взглядами прохожих, Сара чувствовала себя очень неловко. Сама она пока не набралась мужества избавиться от верхней части купальника. И возможно, никогда не наберется.

— Когда он спал, — горячилась Хите, — я умирала от желания взять молоток и расквасить ему физиономию.

— Ну, не преувеличивай, — протянула Сара.

— Честное слово. Размозжить ему голову, а затем убежать из дома и вообще из Штатов, исчезнуть в какой-нибудь из южных стран.

Пляж находился на южном берегу острова, в тихой бухточке вдали от многочисленных отелей, теснившихся на атлантическом побережье Сент-Барта. Дом их родителей располагался на небольшом, поросшем растительностью холме над пляжем. До соседнего жилья отсюда было не меньше километра, а до ближайшего хорошего отеля — двадцать минут езды. Молли ушла в дом прикорнуть. Иоланда, домоправительница родителей, вытирала пыль на деревянной веранде, с трех сторон опоясывавшей строение. Звук, издаваемый ее щеткой, придавал дополнительный зловещий фон и без того драматическому разговору. Начинался отлив. Небольшие волны лениво набегали на берег. Кругом царили покой и тишина, однако ее сестра рассказывала, что готова была совершить убийство. Сара не хотела слушать о подобных ужасах. Раскаленный пляж казался ей ловушкой.

— Тогда я уже узнала о его малютке, — продолжала Хите. — Он часто допоздна задерживался на работе, плел что-то о важных счетах. Я верила. Ее зовут Фелисити. Ее я тоже хотела убить. Как я хотела неожиданно вернуться домой, застать их в постели и убить обоих одним молотком, размолотить им лица до неузнаваемости, а потом исчезнуть. Затем бы я приехала сюда, но здесь меня стали бы искать в первую очередь, верно?

— Возможно, — согласилась Сара.

— Я узнала правду сразу после Хеллоуина. В воскресенье одна дама из нашего дома устроила вечеринку с переодеваниями. Я изображала из себя сексуальную ведьму, а Дуг нарядился волосатым колдуном. Какой-то тип в костюме Дракулы не давал мне покоя, все ходил за мной по пятам и делал вид, что хочет укусить меня в шею. Потом еще у Дуга хватило наглости заявить, что он ревновал, глядя, как граф нацелился на мою шею. Представляешь — он трахает малышку Фелисити до полусмерти по две, по три ночи в неделю, а потом разыгрывает сцены ревности из-за пьяного придурка с бутафорскими клыками.

Она недоумевающе тряхнула головой. Капелька пота проложила дорожку между ее обнаженными грудями.

— Позже тем вечером он ей позвонил, — продолжила она. — Тогда-то я все и узнала.

— Каким образом? — спросила Сара.