Преступная связь

Бесс не собиралась послушно сдаваться, сколько бы Лука ни значил для нее. Вопрос был слишком важным. Его решению предстояло задать тон их будущим взаимоотношениям — конечно, если Лука еще не отказался от них. Судя по тому, как он смотрел на нее сейчас, меньше всего он думал о продолжении связи.

Она понимала, что многим рискует, но, несмотря на хаос в душе, заявила спокойным тоном:

— Я приняла решение. Оно касается не только нас двоих, Лука. Надо подумать и о других людях. После встречи с Томом я намерена сообщить новость моим родителям. В конце концов, отец Тома — папин партнер. Наши семьи дружны между собой. А сегодня уже слишком поздно делать и то, и другое. Надеюсь, ты это понимаешь? Я должна всеми силами попытаться смягчить удар.

Зеленые глаза столкнулись с ледяным взглядом Луки, и что-то умерло в душе Бесс, когда он резко кивнул. Его лицо помрачнело, и он произнес мучительно-вежливым и нестерпимо-холодным голосом:

— Как хочешь. Если ты готова, я отвезу тебя домой.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Лука по-прежнему дуется, огорченно размышляла Бесс, сворачивая на улицу Брейлингтона, ведущую к старой церкви. По крайней мере она искренне надеялась, что его молчание — не что иное, как проявление мужского самолюбия. С тех пор как Бесс отказалась поехать с ним к родителям в тот вечер, от Луки не было слышно ни слова.

Раз или два во время возвращения домой она испытывала искушение капитулировать, заявить: Едем! Пусть все будет по-твоему. Я сегодня же поговорю с Томом, если это необходимо, чтобы ты перестал хмуриться. Но что-то удерживало ее, и Бесс понимала, что поступает правильно.

Вместо этого она вновь попыталась убедить Луку в своей правоте:

— Если я переберусь к тебе прежде, чем поговорю с Томом с глазу на глаз, мои родители будут в ужасе. Особенно мама. Она заявит, что это и называется жить во грехе, начнет драматизировать, назовет меня падшей женщиной и так далее.

Она старалась говорить небрежным тоном, но ответ Луки оказался вовсе не таким, на который она надеялась. Он холодно заявил:

— И ты этого не вынесешь. Несмотря ни на что, их мнение — единственное, что имеет для тебя значение.

— Но это справедливо — разве не так? — с жаром отозвалась Бесс, желая, чтобы поездка поскорее закончилась, и вместе с тем мечтая, чтобы она продолжалась бесконечно, а у нее появилось время поговорить с Лукой. Она не могла попрощаться с ним, не разрешив спора.

— Жизнь несправедлива, — отрезал он.

Бесс стиснула зубы, досчитала до десяти, а затем более или менее спокойно возразила:

— Ты ошибаешься: мнение родителей для меня вовсе не самое важное. Но оно имеет значение. Зачем пренебрегать им, если я этого не хочу? Я всегда была, что называется, примерной дочерью — старалась угодить, отступала на задний план, никогда не совершала неожиданных поступков и не доставляла родителям ни малейшего беспокойства. — Бесс искоса взглянула на Луку, но его лицо по-прежнему оставалось мрачным и застывшим: должно быть, потому, что он просто не привык считаться с чужими желаниями. Она поняла, что вряд ли чего-нибудь добьется, но продолжала: — Мои родители любят Тома, а нашу помолвку считают совершенно естественным поступком. Узнав, что я отдала ему кольцо и вознамерилась переехать к тебе, они…

— Не будем об этом, ладно? — прервал ее Лука, сжав руки на руле так, словно хотел выдернуть его с корнем. — Я понял абсолютно все. Ты довольна? Так давай забудем об этом.

Он и вправду не хотел больше слушать ее, размышляла Бесс, не желал знать, что она всего лишь стремится следовать правилам приличия: сначала сообщить новость Тому, затем — родителям, дать им время переварить услышанное, а потом объяснить, что она влюбилась в Луку и переезжает к нему.

Предстоящий разговор вовсе не радовал Бесс. В сущности, она испытала физическую тошноту, когда под шинами захрустел гравий на дорожке у родительского дома. Освещенный теплым утренним солнцем, дом выглядел мирно, а ей предстояло уничтожить эту безмятежность. Выключив двигатель, Бесс некоторое время сидела, вслушиваясь в тишину, и гадала, простит ли ее когда-нибудь Лука за отказ подчиниться его требованиям, понадобится ли ей переезжать к нему, или он просто прикажет забыть об этом.

Родители не ждали ее приезда. Бесс звонила домой дважды, и оба раза безуспешно, и отказалась от дальнейших попыток. Наверняка они будут настолько потрясены ее сообщением, что неожиданный приезд покажется по сравнению с ним пустяком.

В приливе внезапной тревоги Бесс пожалела о том, что Луки нет с ней. Она нуждалась в его поддержке, и он ее предлагал — разумеется, на своих условиях, — но она отказалась от нее и теперь должна понести наказание.

Она тяжело вздохнула. С этой задачей ей предстоит справиться самостоятельно.

Через минуту из дома вышла Хэлен, и Бесс наблюдала за ней сквозь окно машины.

В легком кремовом платье, с золотистыми волосами, спадающими по спине, Хэлен выглядела прелестно, как всегда, а простой покрой платья с пышной юбкой и бесхитростная прическа смягчали ее облик.