Преступники. Факел сатаны

— Как тебе все удается? — развел руками режиссер Лётов.

— А главное — буквально в пять минут, — подчеркнул администратор.

— У меня просто нет времени, — улыбнулся Рэм Николаевич. — Как у того парижского финансового чиновника Жана Малаплата…

— Кто это?

— Малаплат, — объяснил Мелковский, — посвятил целых сорок лет, чтобы перевести на французский язык «Фауста» Гёте… Правда, перевел исключительно точно и высокохудожественно, но положить сорок лет на одно произведение, притом не свое…

— Считай, целая жизнь, — подытожил редактор и посмотрел на часы.

Это был сигнал к тому, что надо обсудить детали завтрашнего выезда на съемки.

— Рэм Николаевич, вы летите с нами? — спросил режиссер.

— Да, — кивнул Мелковский. — Как с билетами? Помощь не требуется?

— В ажуре, как всегда, — с некоторой обидой откликнулся администратор. — Я и на вас заказал.

— Отлично. Гостиница, выходит, в Березках тоже обеспечена, — уже утвердительно произнес Рэм Николаевич.

— Режиссеру, оператору, звукооператору, редактору и мне — одноместные, — перечислял администратор. — Для ассистентов и осветителей — двухместные. Вам — люкс.

— Обо мне вы зря, — улыбнулся Мелковский. — Там я, считайте, свой. Двенадцатый номер всегда мой, даже если я на диком бреге Иртыша…

— Удаляюсь. — Администратор взял свой портфель и направился к двери.

— Да, — обратился к нему Мелковский, — нас будут встречать?

— А как же! — ответил администратор. — За вами пришлют директорскую «Волгу».

— За себя я не беспокоюсь. А как остальные? Аппаратура ведь, вещи…

— Такси возьмем, — невозмутимо пожал плечами администратор. — Для этого мне дают деньги.

— Зачем шиковать? — поморщился Мелковский. — Копейка–то государственная, разбрасываться не стоит… Ты вот что сделай: позвони от моего имени Ростовцеву.

— Генеральному директору «Интеграла»?

— Ну да, Аркадию Павловичу. У них есть транспорт. Кстати, не без моей помощи достали пяток «Икарусов»… Попроси, чтобы подогнали автобус в аэропорт.

— Автобус, конечно, лучше, — согласился администратор и пошел звонить.

— А какие у тебя затруднения? — спросил Мелковский у Лётова.

Тот взял сценарий будущей передачи, полистал, нашел нужное место.

— Вот. Интервью с генеральным директором…

— Не интервью, а беседа, — поправил Рэм Николаевич. — Неужели сам не понимаешь? Кому нужны казенные слова, избитые вопросы?.. Непринужденная беседа. И снимаем не в кабинете, а на натуре.

— Это само собой, — обиженно произнес режиссер. — Я же тебе не какой–нибудь ремесленник…

— Ну вот, в амбицию полез…

— Ладно, хорошо… Я вот что хотел уточнить. Кто будет в кадре с Ростовцевым? По–моему, лучше тебя…

— Конечно, я не мальчик, разговор пойдет на равных… У меня идея — снять беседу с ним на фоне озера. Красотища там — почище Швейцарии!

— Заметано, — сказал Лётов, делая запись на полях страницы. — Как он из себя? Может держаться перед камерой?

— Не волнуйся, — улыбнулся Рэм Николаевич. — Опыт имеется. Областное телевидение снимало. Да и для ЦТ сюжет делали… Ростовцев — мужик обаятельный, современный. Внешность — соответственно. Впрочем, сам увидишь… И оценишь гостеприимство. — Мелковский многозначительно хмыкнул.

— Пошли дальше, — сказал режиссер. — Этот самый Баулин, профессор?..

— О, Евгений Тимурович своеобразнейший мужчина! Голова! «Баурос», можно сказать, его гениальное детище.

— А что это за препарат? Ведь ты книжки о нем писал, фильмы делал.

— Самое удивительное — идея гениально проста. Основа — фитотерапия, то есть лечение травами. Никакой химии! Ну, еще современная техника. Тут уже заслуга Ростовцева… Между прочим, «Баурос» расшифровывается так: «Бау» — Баулин, «рос» — Ростовцев… Клинические результаты просто поразительны! Можно сказать, из могилы вытаскивают людей.

— Так их выдвинули на премию за «Баурос»?

— Вот именно.

— Признаюсь, старик, еду с тобой не бескорыстно, — улыбнулся Лётов. — С тещей у меня нелады… Хочу помириться. Она давно прослышала о чудесах, что творятся в Березках… Замучилась с ишиасом… Уразумел?

— Чего проще, — кивнул Мелковский. — Привезем ей «Баурос».

— А положить тещу в их клинику?.. — Режиссер с надеждой посмотрел на Рэма Николаевича.

— Поговорим на месте, — пообещал Мелковский. — Думаю, не откажут…

— Так. Значит, в кадре с Баулиным тоже будешь ты? — снова заговорил о передаче Лётов.

— Разумеется, — ответил Рэм Николаевич. — Но с Баулиным лучше беседовать в помещении. Вернее, в клинике. Сразу заявка — врач. Исцелитель! Понимаешь, чтобы не объяснять зрителю. И потом я убежден, что увлеченный делом человек лучше рассказывает о себе на рабочем месте.

— А чем разбавим производственную тему? А то все про болезни да лечение — грустновато на душе станет… Может, у него имеется какое–нибудь хобби? Или…