Преступники. Факел сатаны

– А в столовке, куда мы всегда ходим, кусочка свежего помидора не подадут, – покачала головой Гранская. – И это в разгар осеннего урожая!

Подошел официант и, приняв заказ, удалился.

– Ну, выкладывайте, – попросил Захар Петрович.

– Знаете, зачем у Кирсановой брали в поликлинике кровь?

– Вы говорили, у нее что–то с гемоглобином…

– Вовсе нет. Это был лишь предлог. Проверяли на СПИД.

Облпрокурор некоторое время молчал, оценивая сказанное. И наконец произнес:

– Каков результат?

– Первый анализ на присутствие у нее в организме ВИЧ, то есть вируса иммунодефицита человека, дал отрицательный результат. Но не всегда это отражает истинную картину. Решили провести повторный анализ По более современной методике. А Кирсанова, как вы знаете, исчезла.

– Вы хотите сказать, инфицирована она или нет, все еще под вопросом? – уточнил Захар Петрович.

– Вот именно.

– Откуда сведения, что она могла подхватить это?

– Запрос сделан одесской санэпидстанцией.

– Одесской? – вскинул брови Измайлов.

– Одесской, – повторила следователь. – Я стала названивать туда. С трудом разыскала врача, занимающегося СПИДом. А он разговаривать не хочет. Откуда, мол, он знает, что я следователь. Напирал на то, что не имеет права разглашать врачебные тайны, тем более по телефону.

– Он прав, – пожал плечами облпрокурор. – Историю в Элисте помните? Ну, с зараженными СПИДом детьми?

– Конечно.

– Ведь там медики сами растрезвонили о несчастных детишках. И не только они, но и их близкие живут теперь, словно в аду. Все шарахаются от них, как от прокаженных. Даже хуже.

– Нет, я, конечно, понимаю врача, – согласилась следователь. – Но что прикажете делать?

– Пошлите официальный запрос.

– Захар Петрович, сами же знаете, время поджимает. – Гранская вздохнула. – Выходит, снова придется гонять оперов…

– Ну хоть что–то раздобыть удалось?

– Проверяют контакты какого–то вирусоносителя. А это – как цепная реакция. Линии разветвляются, теряются, найти все связи чудовищно трудно.

Официант принес заказанное. Гранская и Измайлов сначала нажали на салаты из свежих овощей.

– Наверное, у вас уже появились версии? – продолжал тему Захар Петрович.

– Для версий пока слишком мало фактов. От кого тянется линия к Кирсановой? И потом, где Одесса, а где Южноморск? И когда это было? Может, Кирсанова имела контакты с вирусоносителем еще в Москве… И вообще, имеет ли это отношение к нашему расследованию?

– Но отмахиваться тоже нельзя.

– Ни в коем случае, – кивнула следователь. – Чт®, если тут и лежит разгадка? Как говорится, не знаешь, где найдешь, а где потеряешь.

За десертом – фруктовыми соками, выжатыми на их глазах барменом за стойкой, – разговор увял. Весьма довольные обедом Измайлов и Гранская вернулись в прокуратуру.

Возле комнаты Инги Казимировны прохаживался лейтенант Акатов.

– Извините, Денис, что немного опоздала, – открывая дверь, сказала Гранская. – Обедала.

– Ничего, я только что приехал.

После возвращения оперуполномоченного из командировки они встретились впервые. Акатов поведал о том, что ему удалось узнать в Одессе, поселке Гранитном и Шошинской исправительно–трудовой колонии. И хотя он все время информировал следователя по телефону, теперь его рассказ был более детальным.

– Жаль, что Виктора Павловича сейчас нет, – посетовала Гранская. – Ваши наблюдения и ему были бы очень полезны.

– Но вы же говорите, что он прилетает вечером.

– А вас уже здесь не будет. Видите ли, Денис, выпадает вам дорога в Одессу.

– Опять?! – удавился оперуполномоченный.

Следователь пояснила, чем это вызвано.

– Надо так надо, – спокойно принял очередное задание опер. – Там у меня налажены контакты с коллегами. Я имею в виду Гарнич–Гарницкого. Хороший мужик!

– Увы, Гурия Тихоновича вы там не застанете. Он в отпуске.

– Жаль, – огорчился Акатов.

– Но вы можете встретиться с ним здесь. Он находится в санатории «Коммунар». Звонил позавчера, справлялся о вас.

– Обязательно повидаюсь с ним.

– Да, я думаю, встретиться вам не мешало бы… И еще, – продолжала Гранская. – На квартиру Кирсановой пришло письмо от ее матери. Она живет под Киевом, в Дарнице. Очень просит Лайму навестить ее.

– Думаете, Кирсанова у матери? – встрепенулся Акатов. – Если, конечно, жива…

– Проверить не мешает. Вообще–то отношения между ними с самого рождения Лаймы какие–то перекореженные…

Следователь рассказала о том, что почерпнула из дневника Кирсановой.

– Странно распорядилась судьба, – задумчиво произнесла она. – По существу, они были чужие люди. Насколько я поняла, не виделись больше двадцати лет И вдруг – начали переписываться…

– Выходит, мне после Одессы – в Киев?

Акатов побывал в общежитии, где прихватил самое необходимое в дорогу, затем направился в санаторий. По сравнению с шикарными санаториями и пансионатами «Коммунар» выглядел прямо–таки убого. Несколько одноэтажных домиков, запущенная территория, «удобства» во дворе. До пляжей отсюда – ехать и ехать. Акатов с трудом нашел работника администрации, которая сказала, где поселился его одесский собрат по профессии. Предвкушая приятную встречу, Денис постучался в указанную палату. Хриплый голос ответил: «Входите».