Преступники. Факел сатаны

Каковы мотивы страха Баулина? Кого или чего именно он боялся? Игорь Андреевич вспомнил, какие книги лежали на тумбочке в спальне профессора. Было ясно, что Евгения Тимуровича влекла философия. По отметкам, сделанным Баулиным, можно было догадаться, что он задумывался о смысле жизни, о вопросах бытия: предназначении человека, чести, морали… Что это могло означать?

Вдруг где–то вдалеке послышался звук колокольчика. Чикуров удивленно вскинул голову. Может, ему почудилось?

Нет, мерное позвякивание раздавалось все ближе. Уже явственно различались чьи–то голоса. Игорь Андреевич повернул голову. Из леса на поляну вывалилась ватага подростков. Они окружали тележку на шинах–дутиках, в которую был запряжен… козел. Рогатое, с длинной седой бородой животное гордо вышагивало по траве, звеня в такт своим шагам колокольчиком, подвешенным на шею.

Рядом с тележкой шла высокая стройная женщина в длинном ситцевом платье в горошек и косынке. Тележка была завалена различными травами, цветами, кореньями. В руках у ребят тоже были охапки растений.

Чикуров поднялся со скамейки и двинулся им навстречу. Так как он шел со стороны солнца, женщина приставила козырьком руку ко лбу, чтобы лучше его разглядеть.

— Здравствуйте, Александра Яковлевна, — поздоровался с ней Чикуров, когда они сблизились.

— День добрый, — приветствовала следователя Рогожина, не удивляясь, что незнакомец знает ее имя и отчество. — Давно ждете меня?

— Минут двадцать, не больше.

Подростки с любопытством оглядывали Чикурова.

— Посидели бы в доме, — сказала травница.

Она терпеливо ждала, когда Чикуров назовет себя сам.

— На воздухе лучше, — сказал он и представился: — Игорь Андреевич Чикуров.

— Из района, что ли? — спросила Рогожина.

— Из Москвы.

Ребята с уважением посмотрели на столичного гостя.

— По делу? — поинтересовалась травница.

— Да, по делу, — кивнул Игорь Андреевич, которому не хотелось говорить при подростках, что он следователь.

— Ну пойдемте поговорим, — пригласила гостя Рогожина, указав на калитку. — Только сперва с молодежью разберемся. Задание у них важное.

Ребята прошли через калитку во двор. Козел шествовал впереди.

— Какое такое задание? — полюбопытствовал Чикуров.

— Конкурс, — гордо ответила девочка лет тринадцати с длинной русой косой. — Вы, наверное, слышали, что каждый год ЦК комсомола и Центральный союз потребительской кооперации проводят всесоюзный конкурс среди комсомольцев и молодежи по сбору лесных ягод, грибов и лекарственных трав?

— Да, конечно, это очень важное задание, — ответил Игорь Андреевич, хотя слышал об этом впервые. Ему хотелось подбодрить ребят, придать вес их делу. — Молодцы!

— А еще, — серьезно сказал мальчик в очках и с фотоаппаратом на груди, — мы участвуем в операции «Зеленая аптека».

— В прошлом году заняли первое место в районе по сдаче лекарственных растений, — радостно сообщила другая девочка.

— Что ж, поздравляю, — сказал Чикуров.

Все расположились у крыльца дома. Стали, разгружать тележку. Взяв пучок травы с лиловыми цветками, мальчик в очках подошел к Чикурову и спросил:

— Вы знаете, что это за трава?

— Вероятно, лечебная, а вот как называется — увы, — развел руками Игорь Андреевич.

— Тысячелистник, — объяснил мальчик. — А еще называется ахиллесова трава.

— Про ахиллесову пяту знаю, но что трава этим именем называется, впервые слышу, — признался Чикуров. — Ты знаешь, почему ее так называют?

— Конечно! — еще больше оживился мальчик и, поправив очки, менторским тоном принялся разъяснять: — Согласно преданию именно такой травой Ахилл — герой Троянской войны — лечил раны своим боевым друзьям… И у нас еще в Древней Руси пользовались целительной силой этой травы и крестьяне и воины. Смачивали рану соком или присыпали толченой сухой травой, и кровь останавливалась… Вот почему тысячелистник еще называли «солдатской травой». Именно ее прославляют русские летописи, рассказывая об исцелении внука Дмитрия Донского, изнемогавшего от носовых кровотечений.

— И откуда ты все это знаешь? — спросил Чикуров, удивляясь эрудиции мальчика.

— От Александры Яковлевны, — кивнул он в сторону травницы, объяснявшей в сторонке что–то маленькой девочке. — Знаете, сколько интересного мы от нее узнали! Главное…

В это время Александра Яковлевна обратилась к мальчишке, разговаривающему с Чикуровым:

— Тимоша, спустись–ка в погреб, принеси трехлитровую банку с квасом. Она на третьей полке, с краю.

Тимоша извинился, побежал к избе, а Рогожина стала разбирать сегодняшний «урожай». Вдруг она нахмурилась.

— Кто сорвал? — спросила она, показывая длинное растение.

— Я. А что? — откликнулась девочка лет двенадцати.

— Негоже так, Валя, — покачала головой травница. — Я же говорила, что луковичку тревожить нельзя… Небось лень было аккуратно срезать? — журила она девочку.

Та покраснела.

— А вот это срезано как надо, — продолжала Рогожина. — Низок стебля не нужен, толку в нем мало…

Рогожина перебирала собранные растения, рассказывая, как надо и как не надо делать. Вернулся из дома мальчик с квасом. По кругу пошел эмалированный ковшик. Пили все жадно — разогрелись на солнце.