Преторианец

– Разум тут ни при чём, – спокойно сказал Катон.

Они дошли до улицы, ведущей к лагерю преторианцев, и остановились. Поскольку их настоящие имена были теперь всем известны, им отвели жильё в помещении штаба, хотя остальные командиры обращались с ними холодно и только по формальным вопросам.

– Ты иди вперёд, – сказал Катон. – Мне ещё надо кое-что сделать.

Макрон ответил кривой улыбкой, не то заботливой, не то нервной.

– Значит, она вернулась в Рим, – предположил он.

– Я узнал это нынче утром. – Катон почувствовал, как в душе поднимается волна страха в предчувствии встречи с Юлией. Прошло больше года с тех пор, как они виделись в последний раз. За это время они лишь обменялись несколькими письмами. Хотя в её словах была сплошная нежность и они очень ободряли Катона, он опасался, что это не гарантия того, что её сердце по-прежнему принадлежит ему. – Я решил, что постараюсь увидеться с нею, как только мы покончим с разговорами с Нарциссом.

– Ну так иди. Чего ты ждёшь?

Катон нахмурил брови и остался стоять на месте, словно прирос к земле.

– Я не знаю… Правда, не знаю…

– Чего это ты не знаешь? Разве только того, как сложатся ваши отношения в будущем. – Макрон подтолкнул его в плечо. – Так пойди к ней и узнай. Это единственный способ убедиться.

– Да. Ты прав. Пойду. Прямо сейчас.

– Может, отвести тебя за ручку?

Катон резко обернулся к нему:

– Пошёл ты. Спасибо за предложение.

Макрон от души расхохотался и подмигнул Катону, потом повернулся и зашагал по дороге в лагерь с самым независимым видом, словно ему наплевать на всё на свете. Катон с завистью посмотрел ему в спину и потом пошёл своей дорогой, проталкиваясь сквозь толпу и направляясь к дому сенатора Семпрония на Квиринальском холме.

Был уже почти полдень, когда он поднялся по ступеням крыльца, ведущим в этот дом. Тяжёлые деревянные двери были распахнуты, на скамейках в атриуме сидели клиенты сенатора, дожидаясь своего патрона, чтобы вручить ему свои прошения. К Катону подошёл раб и осведомился о цели его визита.

– Я пришёл повидаться с Юлией Семпронией и поговорить с нею.

– Да, господин. Как мне ей тебя назвать?

Катон со свистом втянул воздух, стараясь успокоиться.

– Префект Квинт Лициний Катон.

Раб кивнул и пошёл в дом. Секунду Катон боролся с искушением окликнуть его и отменить приказание, но раб уже достиг противоположного конца двора, а Катону вовсе не хотелось кричать ему вслед. Слишком поздно. Он стоял неподвижно, только правая рука дрожала, и он прижал ее к бедру. Он оглядывался вокруг, но почти ничего не видел и не замечал.

А потом вдруг замер.

В чистом небе над его головой стремительно пролетели жаворонки, но его глаза их не видели, а до слуха не доходили их весёлые песенки. Он пристально смотрел в другой конец атриума – там появилась тоненькая женская фигурка в простой, длинной светло-синей тунике. Женщина стояла в дверях, и её тёмные волосы были убраны назад и стянуты в простой пучок. Она смотрела прямо на него. Потом решительной походкой пошла по выложенному плитками дворику, обошла мелкий бассейн в центре атриума и замедлила шаг, лишь приблизившись к Катону. Катон отчаянно старался понять выражение её лица, пытаясь отыскать какие-то признаки радости или печали, но тщетно.

– Привет тебе, Юлия Семпрония, – вымолвил он и поклонился очень официально, сам не понимая, что он делает, и чувствуя себя при этом полным дураком.

– Катон, – тихо сказала она. – Катон! Мой Катон!

Шлёпая по плиткам пола своими сандалиями, она бросилась к нему, прямо в его объятия, и крепко обхватила его за плечи. Катон ощутил огромное облегчение, оно горячей волной захлестнуло его всего. Он прижался щекой к её волосам и закрыл глаза, вдохнул её запах, почти забытый. Этот аромат ещё одной волной окатил его, неся с собой путаные воспоминания и эмоции.

Юлия отступила назад, и он открыл глаза, глядя ей прямо в лицо. Она подняла руку и коснулась его губ, потом легко провела кончиками пальцев по его шраму. И он увидел блестящую в уголке её глаза слезу: она всё увеличивалась, похожая на маленькую сияющую жемчужину, а потом скатилась по её щеке.

Катон почувствовал, как у него разрывается сердце от любви к ней. Но как бы он ни любил Юлию, как бы ни желал её, он очень хотел бежать из Рима при первой же возможности, бежать подальше от всех этих смертельных водоворотов, от обманов и предательств. Да, они с Макроном немедленно уедут отсюда, чтобы вернуться в армию, воюющую в Британии. Ничто не может заставить его отказаться от этого решения. И Юлии придётся принять это условие, если она всё ещё хочет быть с ним.

– Что-то не так, любовь моя? – Она обеспокоенно нахмурила брови.

– Нам надо поговорить, – ответил Катон, беря её руки в свои.

Послесловие автора