Преторианец

Пока он это говорил, одна из занавесей, прикрывающих альков, отодвинулась в сторону, и оттуда выскользнул высокий жилистый мужчина с коротко остриженными чёрными волосами. Он уже натянул свою тунику, а плащ держал в руке. Позади него, в алькове, женщина натягивала короткую тунику, явный признак её профессии. Он обернулся к ней, швырнул на постель несколько монет, потом прошёл в середину зала.

– Вон, гляди, – сказал Макрон. – Никто на него никакого внимания не обращает.

Катон посмотрел на мужчину, который как раз оглядел зал и заметил двоих легионеров и пустые табуретки у их стола. Он подошёл к ним:

– К вам можно?

– Нет, – качнул головой Катон. – Мы тут одного друга ждём.

– Я знаю. Это я и есть. – Мужчина улыбнулся и уселся напротив них. Поднял руку, чтобы они увидели перстень, потом положил её на стол рядом с рукой Катона, чтобы было видно, что перстни одинаковые. Катон осмотрел его внимательным и осторожным взглядом, отметив его тёмные глаза, гладко выбритые щёки и небольшую татуировку в виде полумесяца и звезды у него на шее, прежде скрытую полоской ткани, которой он свободно обмотал шею. И даже когда мужчина, понизив голос, сообщил: «Меня прислал Нарцисс», Катон всё ещё продолжал недоверчиво его изучать.

– Правда? Ну а как тебя зовут, приятель?

– Оскан Оптим Септимий, – ответил тот тихим голосом, так что Катон едва его расслышал. – И я должен забрать у тебя перстень, если не возражаешь. – Он протянул руку.

Катон секунду колебался, но потом снял перстень с пальца и передал его Септимию.

– Надо думать, имя у тебя не настоящее.

– Неважно. И так сойдёт. Что до вас, то с сего момента вы для всех – рядовые преторианцы Тит Овидий Капитон и Вибий Галл Калид. Надеюсь, это понятно? И вам не следует раскрывать мне свои истинные имена.

Новые имена были самым тщательным образом вписаны во все документы, которые Септимий передал Катону: он получил имя Капитона, а Макрон стал Калидом. Оба фигурировали в бумагах как ветераны Второго легиона.

– Этот знак у тебя на шее, – вступил в разговор Макрон. – Как я понимаю, ты служил на восточных границах, а?

У Септимия чуть сузились глаза:

– Возможно.

– В легионах или во вспомогательных войсках?

Септимий с минуту молчал, потом пожал плечами:

– Это не имеет совершенно никакого значения, но я и впрямь отслужил срок в кавалерийской когорте, прежде чем меня завербовал Нарцисс. – Он указал на свою шею. – Это эмблема той моей когорты. Большинство парней там имели такую же татуировку. Теперь это, скорее, помеха, приходится всё время её прикрывать при моей-то работке…

– Могу себе представить, – сказал Макрон. Он сделал глубокий вдох и тут же нетерпеливо выдохнул. – В любом случае, ты подзадержался. Заставил нас ждать, пока сам развлекался там со своей бабой.

Септимий нахмурился.

– Своей? Ну, что ты… Я её в качестве прикрытия использую.

– Да как тебе будет угодно.

Агент Нарцисса бросил на Макрона сердитый взгляд.

– Если бы у меня была женщина, она бы никак не походила на эту. Просто её альков давал мне возможность следить за вами с самого момента вашего здесь появления. И за прочими посетителями. Просто чтобы убедиться, что за вами не наблюдают и вы не привели за собой хвост. Извините, что заставил ждать, но мне было необходимо убедиться, что всё спокойно. Наша работа слишком опасна, чтобы лишний раз рисковать. Ну ладно, познакомились. А теперь – пошли.

– Пошли? – Катон чуть наклонился вперёд. – Пошли куда?

– В безопасное место. В один дом, где мы можем поговорить без риска быть подслушанными. Это также явка, безопасное место, где мы можем встречаться и где вы можете вполне надёжно оставлять свои сообщения. У вас не будет проблем со входом и выходом из преторианского лагеря – вход и выход из казарм свободный. Так мы и будем общаться по большей части. – Септимий внимательно осмотрелся. – Ну, идите за мной. Только чтобы всё выглядело естественно. Но сперва прикончим это вино.

Он налил себе в кружу вина и провозгласил чуть громче:

– На посошок!

Макрон и Катон последовали его примеру, заставив себя проглотить то, что ещё оставалось в их кружках, потом подняли с пола свои мешки и поднялись на ноги. К этому времени таверну уже заполнили посетители, так что к выходу им пришлось проталкиваться сквозь толпу. Снаружи у входа всё ещё торчал зазывала, высматривая новых клиентов. Увидев их, он улыбнулся:

– Уже уходите? Ночка-то только начинается! Погостите у нас ещё, выпейте вволю!

Макрон остановился прямо напротив него. Набрал воздуху и заговорил достаточно громко, чтобы его ясно слышали все прохожие:

– Любой, кто вволю напьётся того помойного пойла, какое здесь подают, может остаться тут навеки. Это ж чистая отрава!

Зазывала попытался обратить всё в шутку, он даже похлопал Макрона по плечу, когда тот повернулся, чтобы последовать за Катоном и Септимием. Макрон с быстротой молнии развернулся и врезал кулаком в живот зазывалы. Тот рухнул на землю, судорожно хватая ртом воздух, а Макрон отступил назад с удовлетворённым выражением на лице.