Преторианец

– Да уж, надо полагать. Это ваша заслуга, что императору и его свите удалось без потерь выбраться из опасной ситуации. Вы проявили настоящую верность императору. Должно быть, вы очень его любите.

– Я всего лишь делал то, чему неплохо обучен.

– Возможно, но, по моему мнению, вы двое представляете собой неплохой материал, из которого нетрудно будет изготовить младших командиров. Так что тем более удивительно, что вы оставались обычными легионерами, прежде чем вас перевели в гвардию. Почему, интересно? Можешь мне это объяснить?

Катон почувствовал ледяной комок, тут же образовавшийся в области желудка.

– Не имею понятия, мой господин. Полагаю, личики у нас оказались неподходящими.

– Не понял. Объяснись.

– Да я мало чего могу добавить к тому, что уже говорил раньше, господин. Мы с Калидом никогда не видели особого смысла в завоевании Британии. И не скрывали этого. Да и многие другие тоже.

– Я знаю. Были слухи о небольшом мятеже в Галлии, в Гезориаке[12], когда солдатам приказали грузиться на корабли для последующего вторжения на этот остров.

– Верно, господин.

– И ты, конечно, не имел к этому никакого отношения.

Катон поколебался, прежде чем ответить. Он уже догадался, куда клонит центурион, и понял, что это даёт ему возможность самому проверить Синия.

– Я был согласен с лидерами этого мятежа, господин. Только считаю, что они неправильно использовали сложившуюся ситуацию.

– Вот как! Неправильно использовали, значит. А если бы ты возглавил этот мятеж, ты бы вёл его иначе?

– Я никак не был с ним связан, господин. И Калид тоже. Но раз уж ты меня спрашиваешь, то да, если бы я его возглавил, я бы поступил более жёстко. Старших командиров всех следовало убрать. Это была ошибка, что их оставили на свободе. И именно эти командиры сумели арестовать и потом казнить руководителей мятежа. И он окончился тем, чем, как я и предполагал, он должен был окончиться.

– И после этого ваше начальство не возжелало давать вам повышение по службе, и тебе, и Калиду.

– Видимо, так, господин.

– Вряд ли с вами поступили справедливо, раз уж вы не принимали участия в мятеже. Парни вроде вас заслуживают большего. Командиров получше и поумнее, и это относится к самому верху.

– Не понял, господин?

Вновь последовало недолгое молчание, нарушаемое только потрескиванием углей в жаровне. Потом центурион продолжил тихим голосом:

– Ты знаешь, о чём я говорю, Капитон, хотя у тебя хватает ума не признаваться в этом. Когда предводитель подставляет и подводит своих последователей или когда череда лидеров не выполняет своих обязательств перед нами, тогда разумный человек – и патриот при этом! – вполне может задаться вопросом: а не требуются ли перемены? Ты согласен?

Катон ничего не ответил, просто стоял и смотрел на центуриона. Синий некоторое время никак не нарушал воцарившейся тишины. Потом сказал:

– Ну что ж, вполне разумно. Тогда позволь мне продолжить. Тебе не нравится, что тебя не повысили в чине. Тебе не нравится, что тебе приказывают участвовать в кампании, не имеющей особого смысла. Ты проклинаешь тех, кому выпал шанс изменить подобную политику, но они не сумели этого сделать по причине отсутствия должной решимости. Ты желаешь получить то, что тебе положено и причитается. Я прав?

Катон секунду стоял неподвижно, потом чуть кивнул.

Синий улыбнулся.

– Очень хорошо. Тогда позволь сделать тебе предложение. Есть тут группа лиц, которые придерживаются тех же мыслей, что и ты. И я – один из них. Разница между нами лишь в том, что я в состоянии добиться тех изменений, которых мы оба желаем. Если я и мои сотоварищи преуспеем в наших честолюбивых замыслах, все мы будем вознаграждены помимо того, что ещё и сослужим добрую службу Риму. Да и почему бы нет? Мы идём на риск, так что нам должна быть обеспечена соответствующая награда. Так вот, если бы я предложил тебе шанс присоединиться к нам, что бы ты на это сказал?

– Я бы сказал, что ты делаешь глупость, мой господин. С какой стати ты вдруг мне доверился? – Катон сделал паузу, прежде чем рискнуть выдать ещё одно соображение: – Откуда тебе известно, что я не шпион?

– Это так. И именно поэтому я сразу, как только вы явились в наш лагерь, приказал следить за тобой и твоим другом. И если бы вы были шпионами, я бы уже об этом знал.

Катон почувствовал, как у него подпрыгнуло сердце. Он ведь уже дважды побывал на явке, а Синий, кажется, ничего про это не знает. Он, конечно, принял меры предосторожности, убедился, что за ним никто не следит, но умелого и опытного соглядатая-топтуна не так-то просто стряхнуть с хвоста. Он с минуту молчал, давая центуриону понять, что тщательно взвешивает и обдумывает его предложение.

– А как я могу узнать, что ты не агент императора, господин? Может, ты просто проверяешь мою лояльность?

– А зачем мне это? – Синий улыбнулся. – Неужто ты полагаешь, что у имперских чиновников и командиров есть время и желание проверять таким образом лояльность каждого нового солдата преторианской гвардии?

Катон вытянул губы:

– Думаю, что нет.