Преторианец

Катон отправил весточку императорскому советнику через хозяина постоялого двора, прося объяснить, почему они с Макроном должны оставаться в Остии. Ответ был резкий, это был просто приказ ждать и дальше. Скуку Катона в этом порту нарушали только приступы жуткой злости, что ему не дают видеться с Юлией. К тому же ему не давала покоя мысль, как она отреагирует на его свежий шрам. Смирится с ним, примет его обратно в свои объятия? Или отвергнет его с отвращением? Хуже всего, по мысли Катона, могло быть то, что она станет его жалеть и именно в силу этой причины предложит ему себя в качестве утешения. Эта мысль терзала его, приводила в бешенство. Пока он не увидит её, ответа на этот вопрос ему не получить. Он даже не мог как-то подготовить её к встрече, поскольку Нарцисс строго-настрого запретил ему с ней связываться.

– И что ты тут читаешь? – нарушил ход его мыслей Макрон.

Катон вернулся к настоящему.

– Это экземпляр римской газеты[4]. Я навёрстывал упущенное, хотел восстановить ход событий в столице в последние месяцы, пока нас там не было, старался уловить хоть намёк на то, зачем мы понадобились Нарциссу.

– И что?

– Ничего такого, что сразу бросалось бы в глаза. Обычная рутина – церемонии, объявления о новых назначениях, о рождениях, браках, смертях великих и достойных. Упоминался и сенатор Семпроний. Император отметил его заслуги в подавлении мятежа рабов на Крите.

– И никакого упоминания о нашем участии в этом деле, надо полагать, – заметил Макрон.

– Увы, никакого.

– Вот так сюрприз! А ещё чего интересного?

Катон бросил взгляд на разложенные перед ним листы и покачал головой.

– Ничего значительного, если только… – Он перевернул несколько листов, быстро их просматривая, потом вытащил один. – Вот. Сообщение двухнедельной давности, что некий командир гвардии попал в засаду и был убит грабителями возле Пиценума… Грабителей так и не нашли. Он оставил после себя безутешную вдову, маленького сына и так далее. – Катон поднял взгляд. – Это всё.

– Не думаю, что это как-то связано с тем, что мы торчим тут, – сказал Макрон.

– Видимо, нет. – Катон откинулся назад, потянулся и зевнул. Потом оперся на локти и уставился на Макрона. – Значит, ещё один день в этом замечательном городишке, в Остии. И чем нам заняться, чтоб хоть как-то развлечься? В театре ничего не идёт. Идти на берег, купаться? Слишком холодно. Бани по большей части закрыты до весны, когда снова оживёт торговля, а наш приятель Спурий, хозяин постоялого двора, отказывается разводить огонь, пока не наступит вечер, так что торчать там холодно.

Макрон рассмеялся.

– О боги, да ты в прескверном настроении! – Он с минуту раздумывал, потом поднял брови. – Вот что я тебе скажу. Спурий говорил, что в бордель при банях Митры прибыли новые девки. Хочешь, пойдём поглядим, что они из себя представляют и что могут предложить? Это поможет нам согреться и вообще улучшит настроение. Ну, что скажешь?

– Соблазнительно. Но я не в том настроении.

– Вздор! Ты что, бережёшь себя для этой девицы, так, что ли?

Катон пожал плечами. Сказать по правде, его не слишком увлекала перспектива посетить этих девок – ещё подхватишь от них какую-нибудь заразу. Они ж всех обслуживают, и горожан, и заезжих моряков. Если он что-нибудь от них подцепит, это будет конец всем его надеждам на счастливый союз с Юлией.

– Ты иди, если и впрямь хочешь. А я – обратно на постоялый двор. Перекусить надо, а потом я лучше просто посижу и почитаю.

– Почитает он! – мрачно повторил Макрон. – У тебя что в жилах течёт, приятель? Кровь или жидкий супчик?

– Да что бы ни текло… Буду сидеть у нас в комнате и читать. А ты можешь делать всё, что захочешь.

– И буду! Вот только поем чего-нибудь, надо ж и подкрепиться, чтоб сил прибыло.

Со скрежетом отодвинув скамьи, двое солдат поднялись на ноги. Катон сложил газеты и вернул их на полку, после чего они с Макроном вышли из библиотеки, снова нарушив своим громким топотом беседу двоих пожилых людей.

– Ш-ш-ш-ш! – Один из них прижал палец к губам. – Это же библиотека, разве непонятно?

– Библиотека! Ха! – фыркнул Макрон. – Да это просто публичный дом, забитый разными идеями, вот что это такое! Единственное отличие, что после посещения библиотеки не испытываешь никаких тёплых и приятных ощущений внутри, не правда ли?

– Это неслыханно! – возмутился один из пожилых. И повернулся к Катону: – Господин мой, сделай одолжение, уведи отсюда своего приятеля.

– Да его и не надо подгонять, можешь мне поверить. Пошли, Макрон. – И Катон потянул товарища за руку и направился к выходу.