Прэтти вумен по-русски, или Лабиринт одной судьбы

— Синьор Феррони, вот и ваш анализ на ВИЧ. Но стоит знак вопроса, а значит, как я уже пояснила, результат не определён до конца, а вернее, неточный. Судя по титрам измерений, результат у вас отрицательный. Но ещё раз повторяю: в тот день у нас барахлил аппарат, и поэтому нужно будет пересдать в любом случае для стопроцентной гарантии.

— Очень вам признателен и благодарен. Если результат больше отрицательный, чем положительный, это уже радует, — с явным облегчением улыбнулся Марко. — Хорошо, я буду ждать вашего звонка. Ариведерчи.

— Ариведерчи, синьор Феррони. До свидания! До скорого! — улыбнувшись, ответила девушка.

«Ну вот, а я волновался и извёлся весь за эти дни. А повода для беспокойства нет. Фабрицио был прав: проверка и банальная формальность. Эх, жизнь всё-таки прекрасна!» — думал Марко.

Глава 4

Прошёл месяц. Я приехала в Киев для получения визы в консульский отдел Италии. На этот раз всё обошлось без осложнений, и в моём «заграннике» сияла всё та же итальянская виза, только теперь уже на 365 дней. Девушка-консультант всё в том же окошке для подачи и выдачи документов, одетая в беленькую блузочку и тёмную юбку, вежливо дала мне рекомендации:

— Вы, как только прибудете в Италию, должны в течение девяти дней обратиться в иммиграционный полицейский участок по месту жительства и стать на учёт. Таким образом вас легализуют и выдадут «пермессо ди сожжиорно» (разрешение на жительство). Затем уже в полиции вам объяснят ваши права иммигранта и т. д. Удачи вам и счастливого пребывания в Италии!

Я поблагодарила девушку и отправилась на выход. «Какой сегодня красивый день! Солнышко, нежарко. И самое главное, что на этот раз мне выдали визу без волокиты, как в прошлый раз. Боже мой, уезжаю к Марко навсегда. Даже не верится. Наш ребёночек родится в Италии и станет, разумеется, гражданином этой страны. Как же я счастлива!» На душе пели птички, и хотелось просто взлететь от счастья и эйфории. Мой поезд вечером, и я решила отправиться по магазинчикам и просто погулять по столице моей родины, которую уже в ближайшее время покину и уеду в совершенно чужую мне страну, чтобы свить гнёздышко с любимым человеком и родить ребёночка.

Глава 5

Ровно в 6:30 утра, по расписанию, поезд прибыл в мой родной город. Я вышла из вагона и проследовала, будучи ещё в полусонном состоянии, по перрону к выходу из железнодорожного вокзала на стоянку такси. Усевшись на удобное сиденье новенького авто «Форд-Фиеста», я продиктовала водителю адрес, и машина тронулась по ещё только просыпающемуся городу.

— Мамулечка, вот и я. Доброе утро, — я вошла в квартиру и прошла в зал нашей «двушки», где ещё спали мама и отчим.

— Дочурочка, ты приехала? — мама подняла голову с подушки и посмотрела на часы из хрусталя восьмидесятых годов, стоящие на полке стенки-горки. — О, уже почти восемь. Я встаю. Мне же пора делать укол с инсулином.

— Доброе утро, Света! — проснулся отчим. — Ну как ты съездила? Всё в порядке?

— Съездила отлично. На этот раз у меня всё прошло без осложнений, слава богу! — я с радостью вытащила из сумочки свой загранпаспорт и открыла страницу с вклеенной визой.

— Ну, доця, поздравляем тебя, — отчим расплылся в улыбке, — только грустно немного, что ты нас покидаешь неизвестно на какой срок. Непривычно нам будет без тебя.

— Я вас с мамой в скором времени заберу к себе, — подмигнула я. — И даже не упрямьтесь. Марко гарантировал, что в нашем новом жилище места всем хватит.

— Посмотрим, Светочка. Как там оно сложится, — отчим потянулся и встал с кровати, — пойдём чай пить с оладушками. Мама вчера купила сырковую массу, как ты любишь. Ты же проголодалась, небось, с дороги.

Через пять минут мы завтракали и обсуждали детали моего отъезда.

— Главное — ничего не забыть. Ведь еду-то я на долгий срок. Сколько же вещей нужно взять?! А это как-никак багаж в самолёт, там же только, по-моему, до двадцати килограммов допускается, — беспокоилась я, нанося толстым слоем мамино домашнее варенье из айвы на свежий батон с маслом.

— Доченька, не волнуйся ты так. Я тебе всё вышлю потом посылочками, — успокаивала меня мама, — ведь международную почту ещё никто не отменил.

— Мамуль, на Италию почта будет стоить немало. Я самое необходимое всё-таки сейчас увезу.

— Смотри, Светочка, сама. Но ты же ведь не знаешь, какая ты станешь после родов, — подметила мама, — может, поправишься, а может, и наоборот — похудеешь. Как же бы я хотела быть рядом с тобой в этот момент и с первых дней жизни нянчить моего внучка или внученьку. Да и тебе по дому помогать хоть чем-нибудь. Я, конечно, понимаю: я человек больной и тоже своего рода с ограниченными возможностями, но готовить вам кушать и стирать могла бы. Да и грудной малыш — это дело такое, к нему ведь придется и ночью вставать. Марко также как гражданского мужа нужно будет и накормить, и обстирать, и обгладить. Наших женских обязанностей никто же не отменит никогда.