Превосходство Борна

— От себя не уйдешь, — ответил Конклин, неуклюже потянувшись за пустым стаканом на кофейном столике у большого, изрядно потертого дивана. Потом подошел к обитому медью бару, внутри которого выстроились в ряд совершенно одинаковые бутылки с виски. Не было миксера, не было и воды, только ведерко со льдом. Явно этот бар не для приема гостей. Он обслуживал лишь хозяина во время пребывания того у себя дома и, сияя металлическим блеском, возглашал безмолвно об экстравагантных наклонностях своего владельца. Остальная же мебель в гостиной не шла ни в какое сравнение с этим претенциозным сооружением, призванным возвысить обитателя этой квартиры хотя бы в его собственных глазах.

— Чему я обязан сомнительным удовольствием видеть тебя? — продолжал Конклин, наливая себе виски. — Ты отказался встретиться со мной в Вирджинии, сказав, что убьешь меня, — это факт, именно так ты и заявил. Ты бы убил меня, если б я переступил твой порог, — вот твои слова.

— Ты пьян.

— Возможно: в такое время я всегда бываю пьян. Собираешься лекцию мне читать? Черта с два, ничего не выйдет, но если хочешь, попытайся: как-никак, мы коллеги.

— Ты болен.

— Нет, я пьян, как ты только что сам сказал. В общем, я не меняюсь, не так ли?

— Так. И хорошего в этом мало.

— Что ж, очень жаль! — Конклин поставил бутылку на место и посмотрел на Уэбба. — Не я переступил порог твоего дома, а ты — моего, но это не столь уж важно. Ты пришел, чтобы привести в исполнение угрозу? Чтобы сбылись в сей праведный час изреченные тобой пророчества и злодей получил наконец то, что давно уже заслужил, или как это там говорится у вас? Думаю, бугор у тебя под курткой не от бутылки виски.

— Я не испытываю больше непреодолимого желания отправить тебя на тот свет, хотя, признаюсь, убить тебя мне ничего не стоит. Ты можешь спровоцировать меня в два счета.

— Очаровательно! И что же я должен для этого сделать?

— Отказать мне в моей просьбе. Не дать мне того, чем ты конечно же располагаешь и в чем я крайне нуждаюсь сейчас.

— Ты говоришь загадками.

— Я знаю, что на протяжении двух десятилетий ты занимался грязными делишками всех оттенков — от серого до черного — и что большинство их описано в твоей книге.

— Это все в прошлом, — проронил разведчик, отхлебывая виски.

— А прошлое может быть воссоздано. Память моя ограничена, твоя же, в отличие от моей, в полном порядке. Короче, мне нужна информация: я ищу ответы на целый ряд вопросов.

— Что именно интересует тебя? И в связи с чем?

— Похитили мою жену, — произнес Дэвид просто, но в этой простоте прозвучало леденящее душу отчаяние. — Мою Мари отняли у меня.

Пристальный взгляд Конклина едва заметно дрогнул.

— Повтори. Я не ослышался?

— Нет, все так и есть! И твои ублюдки — не последние среди исполнителей этого дерьмового сценария.

— Я здесь ни при чем! Я не стал бы делать такого!.. Я бы не смог!.. О чем, черт возьми, ты это? Мари и в самом деле выкрали?

— Она на борту самолета, в данный момент он летит над Тихим океаном. Ну а я отправляюсь следом за ней: мне нужно быть в Коулуне.

— Ты спятил! У тебя не все дома!

— Слушай меня, Алекс. Слушай внимательно все, что я скажу…

Поток слов снова рванулся наружу, но теперь Уэбб излагал свои мысли четко — не то что в разговоре с Моррисом Пановым. У Конклина и в пьяном виде восприятие было куда более острым, чем у большинства сотрудников разведслужбы в трезвом состоянии, он непременно все поймет. Уэбб не мог допустить ни одной оговорки: его рассказ должен быть абсолютно точным с самого начала — с того момента, когда, разговаривая с Мари по телефону из спортзала, он услышал ее слова: «Дэвид, тебя тут дожидается один человек. Он желал бы повидаться с тобой. Приезжай же быстрее, дорогой!»

Пока он повествовал о последних событиях, Конклин, хромая, дошел нетвердой походкой до дивана и сел, не отрывая взгляда от лица Уэбба. Когда же Дэвид закончил изложение фактов описанием отеля за углом, Алекс покачал головой и потянулся к стакану.

— Жутко, ничего не скажешь! — изрек он после отчаянной молчаливой борьбы с алкогольным дурманом и поставил стакан на столик. — Похоже, хотя план и был разработан в деталях, одна ниточка все же лопнула.

— Лопнула?

— Ситуация вышла из-под контроля.

— Но как?

— Не знаю, — признался непревзойденный некогда тактик, слегка покачиваясь и стараясь внятно выговаривать слова. — В соответствии со сценарием, — независимо от того, учитывал ли он все обстоятельства или нет, — тебе отводилась вполне определенная роль, однако затем вдруг в первоначальный замысел были внесены изменения, и на твое место заступила Мари, — в общем, кое-что им удалось все же сделать. Они заранее рассчитали, как поведешь ты себя, обнаружив пропажу жены, но упоминание тобою «Медузы» спутало все их карты, и тебе недвусмысленно дали понять, что сотрут тебя в порошок, если ты не уймешься…

— Это вполне понятно.