Превосходство этажерок (СИ)

Будь расчет немецкого зенитного орудия более опытен, он, скорее всего, вовсе не стал бы открывать огонь по пролетающим в стороне от их подопечных аэропланам. Все же просто так устанавливать где бы то ни было весьма дефицитное зенитное орудие, никто не стал бы. Потому своими действиями зенитчики попросту выдали наиболее опасному противнику позицию артиллеристов. Впрочем, данный промах, они смогли частично компенсировать, сбив один из русских бипланов. Хоть шедшие на километровой высоте У-2 представляли собой непростую мишень для наводчиков зенитного орудия, последние все же умудрились четвертой очередью угодить в хвостовое оперение одной из машин, отчего потерявший управление биплан тут же закувыркался вниз. Судя по всему, попытка летчика спасти свой аэроплан не увенчалась успехом, и вскоре на высоте полукилометра развернулся белоснежный купол парашюта. Пусть далеко не каждый пилот У-2 брал с собой в небо это средство спасения, те, кто был пониже ростом умудрялись втискиваться в кабину вместе с прикрепленным чуть пониже спины пухлым рюкзаком. Вот и первому сбитому в этот день русскому пилоту, можно сказать, крупно повезло вырасти отнюдь не богатырем. Впрочем, наличие парашюта отнюдь не всегда гарантировало спасение из подбитой машины.

Прекрасно зная о любви русских летчиков громить обнаруженные склады и, не имея возможностей скрывать их все по лесам и подземельям, немцы начали устраивать самые натуральные ловушки. Подогнав к какому-либо полю батарею установленных на автомобильное шасси 77-мм орудий ПВО, они устаивали там же ложный склад и, словно затаившиеся охотники, ожидали пока «зверь» кинется на приманку. Подобная тактика вошла в обиход всего как пару месяцев, но охотничьи трофеи уже имели место быть. Опасающиеся пострадать в результате детонации хранящихся на атакованном складе боеприпасов, пилоты вражеских аэропланов предпочитали бомбить подобные цели с высоты 700 — 800 метров, на которой представляли собой отличные мишени для зенитчиков. Так случилось и на сей раз, когда летевшая бомбить железнодорожные пути пара легких бомбардировщиков повернула на более лакомую цель и попала под разрывы шрапнельных снарядов.

Получивший при первом же залпе с десяток пробоин ведущий смог быстро сориентироваться и, сбросив бомбы, свалил машину в штопор, имитируя потерю управления, дабы избежать последующего обстрела. А вот только прибывший из авиационной школы ведомый явно растерялся и даже не предпринял попытки уйти с курса. Продолжив полет по прямой, он вскоре получил попадание в район двигателя и вспыхнул, как спичка. А после немногочисленные свидетели могли наблюдать, как отдельно от горящих обломков самолета неторопливо снижалась объятая огнем корчащаяся от боли человеческая фигура. Впрочем, на высоте приблизительно трех сотен метров охватившее пилота пламя, наконец, пережгло стропы и судорожно дергающееся тело, словно болид, устремилось к земной тверди, оставляя за собой темный дымный хвост. От картины столь жуткой смерти русского пилота многие зенитчики перекрестились и помолились про себя за упокой души несчастного. Но испытывать какую-либо вину, даже не подумали. Шла война и потому смерть стояла за плечом каждого из них, в любой момент готовая унести очередную жертву в свое царство.

Еще по две победы записали на свой счет простые стрелки и пулеметчики. Однако больше всех в этот день отличились пилоты Jasta-1 — первого истребительного отряда Императорских военно-воздушных сил Германии, в который свели все семь имеющихся аэропланов-охотников. Именно им предписывалось прекратить безнаказанные налеты на города Восточной Пруссии русских тяжелых бомбардировщиков, отчего первой эти машины получила именно 8-я армия Германской империи. И, стоило отметить, со своей обязанностью они справились неплохо, всего за один день записав на свой счет чертову дюжину побед, впрочем, впоследствии заплатив за свой успех немалую цену, ведь в конечном итоге судьба свела их с равным, а то и превосходящим по всем параметрам противником.

А все началось с появлением в начале марта 1915 года приказа императора Вильгельма II отпустить весьма немалые средства для скорейшего создания аэроплана-охотника. Обозленный едва ли не ежедневными сводками об очередном налете русских бомбардировщиков, на которые генералы принялись сваливать все свои беды и неудачи на Восточном фронте, и фактом появления у французов вооруженных пулеметами аэропланов, что принялись бить немецкие, словно охотники куропаток, он выдал самый натуральный карт-бланш отечественным авиастроителям. Итогом чего стал заказ выданный Инспекцией авиации на проектирование и постройку специализированной машины завоевания господства в воздухе.