Превосходство Неодаренного. Том 1 и 2

Мама чуть ли не за ручку отводит меня в комнату с ковром на стене и плакатами какого-то мужчины с татуировками по всему телу. Он кривляется, высунул язык. Написано «Моргенштерн». И почему эти картины здесь висят? Что приятного в созерцании мужиков? Особенно таких. Ладно бы красивая женщина.

Быстро осматриваюсь. Два шкафа, два стола. Двухъярусная кровать. Все пошарпанное. Куча разбросанной одежды. И даже трусы с носками. За одним из столов сидит мальчишка лет пятнадцати. Курносый, тощий, в грязных обтягивающих штанах и майке, немного ускоглазый. Рядом с ним три тарелки и пять кружек.

— Марк! — возмущается мама, усаживая меня в кровать. — Сколько тебе еще раз сказать убраться в комнате?

— Мам, я в данже, выйди!

Мальчишка с выпученными глазами пялится в коробку с движущей картинкой и лупит пальцами по доске с кнопками. Это что? Как телефон, но только большой? Так, думай… думай… Компьютер!

Мама вздыхает, смотрит на меня:

— Отдыхай, мой сладенький.

— Отфай мофь слафенький… — бубнит мальчишка, передразнивая маму.

— Перестань, Марк! Это не смешно! Твоего брата побили, между прочим!

Не отрываясь от компа, «брат» хмыкает:

— Опять?

— Это твой брат, Марк. Пожалуйста, поддерживайте друг друга. Ваш отец учил вас сплоченности. Вы — семья.

— Да-да, конечно. Отца больше нет. Мам, я же сказал выйти. Отвали, а! — чуть ли не визжит мальчишка.

Мама будто постарела еще лет на десять, вздыхает, хочет выйти, но…

Замахиваюсь.

Бам!

Смачный подзатыльник впечатывает братца в монитор.

— Извинись, сопляк, — спокойно улыбаюсь я.

Достаю из кармана зубочистку, сую в рот.

Глава 4. Переобучение

Брат размазывает слюни о монитор. Вскакивает с места, опрокидывая стул.

— Ма-а-ам, ты видела?! Ах ты придурок!

Он встает в странную позу. Ноги ставит в раскоряку, поднимает кулаки.

Удивительно. Вместо того, чтобы напасть, он показывает мне, что готов драться.

— Перестаньте! — встает мама между нами. — Константин, что на тебя нашло? Ты чего? Боже мой… Он же твой брат!

Из-за спины матери раздается визг:

— Не брат он мне! Получил квоту и думает крутым стал! Говнарь сраный!

Какой же поганый рот у этого сопляка. Смотрю на мать:

— Он живет за твой счет, есть твою еду, — киваю на объедки на столе. — Но разговаривает, как с дворовой собакой.

— Константин!

— Урод, ты на себя посмотри! Ты идиот? Крышей йопнулся?! Башку тебе отбили?! Мало били, гнида! Лучше бы ты сдох!

— Марк! — чуть ли не плачет мать.

Мне становиться жаль эту женщину. Если я был таким же как этот братец, то участь ее незавидная. Особенно, если нет отца, научившего бы непутевых детишек уму-разуму. Но, в любом случае, я не очень хочу ввязывать в мелкие дрязги. Будет глупо тратить много времени на семейные разборки «братиков и сестренок».

Но и терпеть неблагодарных недомерков рядом с собой я не собираюсь. Надо поставить его на место — раз и навсегда.

— Мам, он чокнулся! Его надо сдать в психушку! — истекает желчью братик.

Вытаскиваю зубочистку, улыбаюсь. Итак, избивать его глупо. Магистр говорил, что первыми силу используют лишь слабые. Если есть иные средства — используй их.

Обхожу мать, она заслоняет собой Марка, они вдвоем пятятся в сторону.

— Только не деритесь, умоляю.

— Я и не собираюсь, — смотрю на заляпанный стол. Ого, эту кружку сколько лет не мыли? Такое ощущение, что ее содержимое за мной очень внимательно наблюдает и знает обо мне больше всех.

Брат орет:

— Конечно, не собираешься! Ты всегда был ссыклищем!

Ага, при этом за маменькиным подолом прячется он.

Беру в руки странную дощечку с кнопками.

— Не лапай, сука!

— Хватит, Марк! Константин, положи клавиатуру.

Со словом «клавиатура», в голову вламываются чужие воспоминания.

«Клавиатура»

«Системный блок»

«Наушники»

«Данж»

Оказывается, эти слова мне знакомы лучше всего остального.

Смотрю на монитор. Какие-то существа бьют огромного демона. Пускают в него… что это? Эфир?

«Компьютерная игра»

Читаю в чате: «танк лагает! Сук, где танк?!»

— Это же ВоВ-Два, да? — спрашиваю я.

— Ой, дебил, — не унимается братец.

Нажимаю на ескейп. Смотрю на «персонажа» — зеленого огромного существа.

— Ты че делаешь, слышь?

Поворачиваю голову на братишку:

— Извинись.

— Пошел нахер!

Нажимаю на «Удалить персонажа». Выскакивает окошко «Вы уверены? Да/Нет»

Ор Марка до боли бьет по перепонкам. Он отталкивает маму в сторону, изо рта брызжет слюна:

— Не смей, сука! Не смей!

— Извинись, — пожимаю плечами.

Нечленораздельный мат и угрозы убеждают меня в неисправимости мальчишки.

Нажимаю «Да».

* * *

Что ж. Брат мне достался крайне неуравновешенный. После длительной истерики он получил еще несколько оплеух и ушел из дома. Не первый раз — по словам матери. Отсидится у друга, пока тот не скажет, что кормить его больше нечем, и вернется домой с извинениями. А потом по новой. Задротство до шести утра, прогулы школы — не такой как Новая Эра, а совершенно обычной, где учат арифметике и иностранным языкам. Оказывается, квоту в школе неодаренных получил только я, три года назад. За что брат затаил на меня страшную обиду.