Превосходство разума

— Проклятье, созданное Убившим Небом, не абсолютно. Во-первых, его можно перебороть за счет высокого уровня, контроля над своим телом и сопротивляемости враждебным чарам, пусть даже это мало кому удается. Во-вторых, защитные амулеты и божественные благословления тоже способны помочь…По крайней мере, временно, ведь их запасы энергии как правило ограничены. В-третьих, есть ряд условий, которые ограничивают его цели и если дрейк или дракид не попадает под них, то проклятье на него не действует или действует в ослабленном виде. — Принялась перечислять несостоявшаяся жрица Вечных, пытаясь своим длинным маникюром почесать пушистую шею под ошейником. Интересно, а у неё блохи есть? Если ниссы очень плохо переносят любую алхимию, то сложновато им, наверное, бороться с подобными кровососущими паразитами и чистоту шерсти блюсти. — Вот условия я помню плохо, но вроде бы их семь. Не присягать Владыке Пламени, не жить в Республике Драконов, не есть мяса разумных существ, не радоваться страданиям слабых, не отнимать последнее у побежденных…И еще два каких-то. Благодаря этим тщательно продуманным слабостям, созданным намеренно ради большей надежности остального проклятия и зоне действия примерно во все наше полушарие, творение Убившего Небо считается образцовым примером как малецефизма, так и магии вне категорий. Наибольшую свою эффективность оно показывает против армейских офицеров среднего и низшего звена, а также элитных бойцов, а вот мирные жители, разного рода сепаратисты, изгнанники, потомки переселенцев или представители иных государств ящеров получают заметное преимущество по сравнению с войсками Владыки Пламени, что должно изрядно добавлять тому головной боли.

— А чего ж его не сняли, проклятие то это? — Продолжал свои расспросы обладатель изувеченной руки. — Владыка Огня, он же…Ну, из той же лиги, что и Риам…Вроде как бог.

— Да, Владыка Риам в мощи и мудрости своей достиг божественности, пусть даже считается он лишь младшим богом. Но и Убивший Небо с ним может быть и не совсем наравне, но явно где-то рядом. — Хорошо, что в статусе есть достижение «Уверенный вид». Без него я бы точно отвесил челюсть от удивления и вытаращил глаза, что персоне моего положения ну вот совсем не пристало. — Он не просто создал чары, что перескакивают с одного дрейка на другого, подпитываясь от них или иного источника энергии. Такие бы рано или поздно, но сняли. Убивший Небо смог навязать свою волю самому миру, сделав наложенное проклятие локальным законом природы. Оно не может быть уничтожено иначе как прямым божественным вмешательством, сопряженным с неизбежными потерями части божественной сути, потраченной на уничтожение сего феномена. Полагаю, Владыка Огня мог бы разделаться с этой напастью, приковавшей к земле немалую часть его подчиненных. Вот только как сильно он после этого ослабеет?

Ох, как я хорош, как мощны мои лапищи…Хотя нет, лапищи вроде бы из другой оперы. Но я все равно хорош. Почти божественно хорош. Был и, может быть, еще стану. А еще мне ну вот ни капельки не стыдно за проклятие, что накрывает собою почти целое полушарие и действует на целый народ. Скорее уж возникает гордость за себя прошлого и восхищение от элегантности проделанной работы. Это не голод, чума, стаи плотоядной саранчи, разбегающиеся с кладбищ голодные мертвецы или иная бяка, косящая без разбора правых и виноватых без учета пола и возраста. Возможности летать лишаются лишь те ящеры, кто жрет разумных существ и служит злому дракону, ведущие захватнические войны. И мне этих чешуйчатых, слабо подходящих под определение «невинные овечки» нисколько не жаль.

— Господин Ван, нам надо поговорить, — привлек мое внимание альбинос, вызвав острое чувство дежавю. Вроде бы нечто подобное было уже совсем недавно. — Вы говорили, что хотите найти себе еще людей, причем не каких попало, а тех, кто умеет обращаться с оружием…Скажите, а что вы собираетесь делать в дальнейшем?

— Убраться подальше от войны, а дальше по обстоятельствам. Но думаю, хорошие бойцы под рукой еще никогда и никому не вредили и без дела долго не сидели, — ответил я совершенно честно. — А что?