Превращение из бабочки в гусеницу и наоборот

После тихонько ложусь на кровать, Сын на груди, чтобы сон не сорвать.

Внутрь вращаются яблоки глаз.

Господи, счастье. Усну я сейчас.

Тут режиссера ошибка видна, В мирный сценарий вкралась она.

Резко включается в комнате свет, И на пороге сын старший: "Привет! Ночи спокойной жабыл позелать.

Ввот поэелал и теперь иду спать! " Рада и мама, и мдадший сынок! Рады соседи, вечерний дворок.

Господи, можно мне муки продлить? Хочется мамой подольше побыть)

Груди, со́ски и соски́

Я всегда мечтала кормить ребёнка грудью. Но думала, что по наследству буду не молочной. Плюс к тому небольшой размер вымя да и всего тела давал повод усомниться. Б Оба раза я была просто переполнена молоком. Его хватило бы на роту солдат и их детей. Я долго кормила обоих сыновей, и они оба жили на моей временно шикарной груди, не отрываясь. То есть ночью я не могла отойти в туалет или перевернуть я на другой бок в принципе Так как обоим сыновьям моя грудь заменила соску. И они не выпускали меня из своего рта ни днем, ни ночью. И я жила там, в их ртах. И это было замечательно.

С вечера мы все возились, Бок стыковки выбирая.

Долго спорили-рядились, Присоснуть с какого края.

Их величеству хотелось Поперёк лечь для начала.

Чтоб часть мамы, та, что справа До утра б во рту торчала.

Мама вспомнила часть йоги, Изогнулась правой почкой, К потолку задрала ноги, Грудь подсунула сыночку.

Слава Богу, боком, раком Замолчал, уснул сыночек.

Между дёсен с тетрапаком.

Может, я вздремну часочек! Ан не тут-то счастье было: Чай вечерний с почек слился, И по всем путям знакомым Водопадом устремился.

Туалет, совсем он рядом, На пентхаус не хватило! Три молочных зуба держат В западне с огромной силой.

Я тяну себе свой орган Из зубов молочных крепких, Вот остался миллиметр.

Оба-на! Проснулась детка! Позабыт пузырь налитый, Прыгаем под баю-баю, Дом трясется монолитный.

Вроде, снова засыпает.

Длинной ночь мне показалась, Не спала, ждала амнистий Чуть. к утру не обосс… сь.

Как сказать тут летописней? В пять часов сынок, причмокнув, Отпустил меня с вещами.

«Никакого на ночь чая!» – Засыпая, обещаю.

В облака впадаю дрёмы, Голос старшего над ухом Словно выдернул из комы По мозгам большим обу́хом.

Утро доброе бывает! Но не здесь и не сегодня.

Сын трансформер добывает, Он под елкой новогодней.

Старший сын пришит к кровати,
Лаз прокопан к туалету.
Чай ушел к едреней мати.
Буду спать теперь до лета.

Отлучение

Но мне всегда казалось, я немного в западне. Сладкой, но западне. Да, кормить ребёнка грудью-это огромное счастье. Я скучаю безумно по этой стыковке. Но порой возникало ощущение пожизненного заключения. Есть ничего нельзя, пить ничего нельзя, отойти никуда больше, чем на час, нельзя. Везде тебя держат крепкие десна. Молоком своим я могла бы кормить, поить и мыть своих сыновей до армии. Но решила прекратить это незадолго до. Легко сказать решила. А попробуй-ка "отыми".

Дням на нас наплевать, Не вернуть стрелки вспять,
И запаузить миг мы не в силах.
Мой последний сынок Тянет нос в потолок.
Отучать от груди нужно сына.

Сколько в жизни минут Новым кадром пройдут.

Повторятся и боль, и отрада.
В отпуск съедим мы вновь, Повторится любовь.
Повторится все, надо-не надо.

Повтряться слезам, Много войн пережить!

Много раз хохотать и влюбляться!
Но мгновения есть – Их бы снова прожить.
Но увы, они не повторятся.

Не залезет в подмышку горячий комок,

В самой сладостной в мире стыковке.
Не посмотрит с любовью, Прижавшись к плечу
Как у папы, вихрастой головкой.

Жизнь стремглав пролетит, Жесткий диск полетит.

Все сотрется до белого фона.
Но стереть этот миг Не позволю я, фиг,
Ни Альцгеймеру, ни Паркинсону.

Сын сопит на груди, Не расти, погоди!

Подержи меня в пухлых губёшках.
Разожмешь – и тогда Понесутся года.
Попиявь еще маму немножко.

Дням на нас наплевать, Не вернуть стрелки вспять.

Время мчит и над нами хохочет.
Мой последний сынок Еще сделав глоток
Скоро больше уже не захочет.

Один день из жизни мамы