Превратности любви

– Пусти, – одними губами выговорила Линн. Она онемела от смущения – тяжелый шелк ночной сорочки скользнул от щиколоток к бедрам. Но Димитр был непреклонен. Его руки его были сильны и надежны. Девушка чувствовала легкий мускусный запах его кожи. Пришлось повернуть голову в сторону, чтобы не касаться его шеи. – Пусти. Я могу ходить. Пусти, – повторяла Линн растерянно. Даже головная боль отступила перед вспышкой чувственности, которую вызвал в ней этот мужчина. Тем не менее она настойчиво твердила: – Пусти! Пусти!

– Что ты так нервничаешь? – лениво усмехнулся Димитр. Они были уже в коридоре.

– Ты просто забавляешься! – слабым голосом выкрикнула Линн, подтверждая негодование ударом маленького кулачка. Жест этот был бесполезным, если не смешным. Она была птичкой в лапах хищника.

– У тебя разыгралось воображение.

Линн взбесилась, уловив насмешку в его словах, она изо всех сил заколотила его по плечам и груди.

Пусти, пусти!

Вот и ее комната. Димитр молча уложил девушку, тщательно ее укрыл.

– Сейчас принесу таблетки. Вдруг понадобится еще одна доза, – сказал он и вышел.

Линн закрыла глаза, сжалась в комочек, отчаянно надеясь уснуть к моменту его возвращения.

Но если можно попытаться обмануть его, то себя не обманешь. Она чувствовала каждый его шаг, каждое движение. Когда к щеке ее прикоснулись теплые пальцы, Линн распахнула глаза.

– Спокойной ночи.

Что в его голосе – насмешка, издевка, или?.. Он исчез в темноте, прежде чем Линн успела ответить колкостью.

Глава 3

Утром она проснулась отдохнувшей и бодрой, от головной боли не осталось и следа. Проворно соскочив с постели, Линн подбежала к окну, раздвинула шторы.

День был бесподобный: яркое солнце, ослепительно-голубое небо, теплынь! Линн быстренько натянула купальник, шорты, майку и, захватив полотенце, отправилась сначала на кухню.

– Доброе утро! – поздоровалась она с Элени, которая возилась у мойки.

Лицо пожилой женщины осветилось улыбкой. Она бросила скоблить посуду, вытерла руки и с материнской заботой поинтересовалась:

– Как твоя голова?

– Слава Богу, уже не болит, – весело ответила девушка, доставая из холодильника пакет апельсинового сока. Кисло-сладкий холодный напиток только прибавил ей хорошего настроения.

– Димитр уже уехал в город, – сообщила Элени.

– Господь услышал мои молитвы, – прошептала Линн. Портить такое утро встречей е этим человеком… Это было бы ужасно.

– С утра он собирался заехать в клинику, – продолжала Элени, – а дома будет к шести. Тогда поедете к Пейж вместе. – Темные глаза Элени вдруг блеснули умилением: – Я так рада была узнать о вашей помолвке!

Линн едва удержалась, чтобы не сказать правду, но, оказавшись в мягких объятиях Элени, только сказала тихое «спасибо», и вновь ее досада и неловкость были восприняты как смущение. Нелегкой оказывалась роль счастливой невесты.

– Что тебе на завтрак? Яйцо? Гренки? Бекон?

Элени обожала закармливать, Линн это знала и не дала себя провести.

– Каждый раз одно и то же, Элени? – притворно строго сказала она. – Банан, сухие гренки и кофе. Но сначала я поплаваю.

В десять утра девушка села за руль «мерседеса» и отправилась в больницу. Частые, но короткие визиты меньше утомляли Пейж, в связи с чем распланировала свой день и Линн. Определенно, мама выглядела лучше, – хотя по-прежнему была бледна.

– Дай-ка я взгляну на твое колечко, девочка, – попросила Пейж, и Линн послушно протянула руку. – Красота какая! Особенно на твоих пальчиках.

Девушка смогла выдавить подобающий ответ и сделала вид, что вместе с матерью любуется ослепительным сиянием бриллианта.

– Сегодня в газетах я видела объявление. – Глаза Пейж приобрели мечтательное, умиротворенное выражение.

Сама Линн газет не видела. Все утро она вообще не думала о своей помолвке – купалась, завтракала, одевалась.

– «Публичная церемония не ожидается, только для приглашенных» – процитировала с улыбкой Пейж. – Ну не чудо ли?

– Да, мама, конечно.

Что еще оставалось сказать?

– Ты уже решила, что наденешь?

– Нет… надо подумать.

Гардероб у нее достаточно богат и разнообразен, наверняка можно обойтись без новых покупок.

– Димитр поговорил с моими врачами, и они ничего не имеют против того, чтобы несколько часов я побыла дома. Конечно, они разрешили отлучиться только на церемонию.

Как я счастлива! Все-таки свадьба… Ты будешь изумительна в белом подвенечном наряде!

Свадьба? О какой свадьбе идет речь? Линн так ужаснулась, что потеряла дар речи.

– Ах, с каким удовольствием я бы прошлась с тобой по магазинам! – мечтательно продолжала Пейж. – Недавно в центре открыли один… Кстати, не забудь, непременно позвони Вивьен. Уверена, она отложит все дела и займется только тобой.

Линн начала возвращаться к реальности. Оцепенение прошло, ему на смену пришло теперь негодование. Больших усилий стоило девушке сохранять спокойствие.

– Мама, мы с Димитром…