Превратности судьбы. Часть I

– Немедленно прекратите реветь, – прикрикнула Ксюша. – Ей Богу, как маленькие. Устала я с вами.

И Света, и Марина, словно по команде, перестали плакать и уставились на девочку.

– Господи, ты у меня совсем стала взрослой. – Светлана посадила дочь на колени и пристально посмотрела в ее детские темно-карие глаза, которые были точной отцовской копией. – Мы с тобой все выдержим. Правда, Ксюша? – спросила она так, как-будто разговаривала с ровесницей.

– Правда, мама, – подтвердила девочка. – Не волнуйся, я всегда буду рядом с тобой.

Светлана поцеловала девочку и прижала к себе. Она поняла, что у нее на руках не просто ребенок, не только ее дочка, но и самая верная и надежная подруга жизни.

Марина смотрела ни них с умилением и впервые пожалела, что у нее нет своих детей. Добрая, женская зависть защемила сердце.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Казаков и Сайфутдинов получили по восемь лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Своего подельника Сутулого они не выдали, сославшись на то, что познакомились с третьим участником преступления случайно, незадолго до совершения самого преступления и где тот проживает, они не знают.

Атаман и Диксон попали в колонию, где обязанности начальника исполнял с недавних пор подполковник Мирошниченко Тарас Поликарпович. Перелистывая дела вновь прибывших, он обнаружил своих старых знакомых и приказал привести к себе в кабинет Сайфутдинова и Казакова еще до того, как осужденных распределили по баракам.

Подполковник внимательно изучил взглядом Марата и Алексея и пришел к выводу, что перед ним уже не тс наивные подростки, которые работали на него в колонии для несовершеннолетних, хотя наивными он их и тогда уже не считал.

– Садитесь, – предложил он. Осужденные молча опустились на стулья. Они тоже изучали начальника колонии, готовые к предстоящему разговору. – Думаю, что вы уже догадались, о чем между нами пойдет речь, – продолжил Мирошниченко. – Чтоб не тянуть резину, скажу сразу: мне бы хотелось восстановить прежние отношения.

– У нас есть выбор? – спросил Казаков.

– Выбор всегда есть, но лучше принять мое предложение, – сказал тучный подполковник, поднимаясь с кресла, которое с облегчением заскрипело.

– Или согласиться, или восемь лет провести в карцере, – предположил Марат с иронией в голосе.

– Зачем так мрачно, – улыбнулся Тарас Поликарпович. – Действительно, есть немало способов превратить ваше пребывание в колонии в ад. Но можно жизнь и облегчить, мы уже находили общий язык.

– Не забывай, начальник, что здесь не колония для несовершеннолетних, да и мы уже не бестолковые мальчики, чтобы на тебя ишачить, – резко сказал Диксон.

– Если стали такими умными, то почему вновь оказались за решеткой? – ехидно спросил начальник колонии. – А на счет того, что здесь не пацаны, а матерые уголовники и режим не усиленный, а строгий – так это еще лучше. Определю вас в барак для хозяйственников и на работу в гараж. Мою служебную машину на выезде с зоны никто не проверяет.

– Что будет, если мы все же откажемся? – Атаман в упор посмотрел на Мирошниченко.

– Ничего хорошего, – сорвался тот, но быстро успокоился и добавил: – Я здесь уже пять лет. Не так-то легко подобрать нужные кадры, сама судьба послала мне вас.

– Хорошо, – неожиданно согласился Алексей, незаметно, подмигнув Марату. – Но при условии, что ты дашь нам несколько месяцев на освоение в зоне, а через три месяца разрешишь первое длительное свидание.

– Договорились, – согласился офицер, махнув рукой.

Оставшись один, подполковник, радостно потирая руки, с удовольствием закурил. Ему все-таки удалось подобрать нужных людей. Он считал, что судьба в очередной раз улыбнулась ему, предоставив в его распоряжение уже проверенных и опытных людей. Человек, по должности обязанный стоять на страже закона, сам шел на умышленное, хорошо законспирированное, преступление. Привыкнув однажды к большим деньгам, он уже не мог остановиться.

– Почему ты согласился, не посоветовавшись со мной, – спросил Диксон у Атамана при первой возможности.

– Потому что не собираюсь тут восемь лет париться, – спокойно ответил Алексей. – А другого способа для побега не вижу.

– Теперь понимаю, почему внеочередное свидание выпросил: хочешь со Светланой договориться о дальнейшей жизни. – Подельник горько усмехнулся. – Только у меня нет женщины, ради которой я мог бы совершить побег.

– Вот тут ты не прав, – возразил Казаков. – А Марина?

– Это та, которая меня пять лет мурыжила? Из-за которой я имею честь находиться в таком достойном заведении? Больно нужен ей беглец и нелегал. – Марат собирался закурить, но сломав несколько спичек, смял и выкинул сигарету.

– Напиши письмо матери, пусть она найдет Марину и пригласит на свидание с тобой, – посоветовал Марату Атаман. – Мне кажется, что твой поступок не мог не растрогать ее. Просто у тебя еще не было возможностями поговорить с ней.

– Попытаюсь, чем черт не шутит. – В глазах Марата загорелась надежда. – А рвать когти отсюда нужно в любом случае: несправедливо тянуть срок из-за какого-то подонка.