Превратности судьбы (СИ)

Хотя продолжать уже смысла не было.

— Он погиб, — почти шёпотом проговорил Вадим. — Он и ефрейтор Чудов.

Полковник смотрел на солдата и никак не мог поверить в услышанное.

— Нет, не может быть! Шторм не мог погибнуть!

Он медленно опустился на стул.

— Я сам видел, — начал Вадим. Казалось, что каждое слово стоило ему громадных усилий. — Младший сержант и ефрейтор Чудов находились близко друг к другу. Они всегда держались вместе.

— Да, они были как братья, — устало прошептал Денисов.

— Шторм шёл впереди, а Чудов прикрывал его сзади: у них всегда так было. Но в этот раз ефрейтор вышел вперёд. Шторм что-то кричал ему, но тот не услышал. Тогда Александр побежал по направлению к Чудову и резко оттолкнул его в сторону. После этого… — Киреев замолчал. — После этого раздался взрыв, рядом со Штормом. И только потом, когда он упал, мы увидели того, кого заметил младший сержант перед тем, как попытался спасти Чудову жизнь. Там был парень с гранатомётом.

— Всё, достаточно! — отрезал Денисов. — Почему вы не забрали тела наших ребят?

Солдат не ожидал такого вопроса. Он на секунду растерялся, а потом посмотрел на полковника и ответил:

— Младший сержант приказал сразу же после выполнения задания ждать опоздавших не более пяти минут, а затем уходить, даже если кто-то не вернётся вовремя.

Офицер не сводил глаз с сержанта Киреева. «Шторм, как всегда, был прав, когда отдавал приказ, — думал он, — какой смысл ожидать мёртвых, если знаешь, что они никогда не вернутся». Однако никто не думал, что среди них могут оказаться Шторм и ефрейтор Чудов.

— Ну что, Шторм, тебя можно поздравить?

Терехов почти бегом влетел в кабинет к Денисову, не заметив стоявшего там Киреева.

— Сержант?

Несколько секунд капитан смотрел на Вадима, а затем перевёл взгляд на друга. В кабинете было тихо, никто не говорил ни слова.

— А… а где младший сержант Шторм? — наконец проговорил Терехов, но глаза полковника и выражение его лица объяснили капитану всё ясно безо всяких слов.

Он мог бы ещё усомниться, но тот факт, что в кабинете не было солдата, с которым он разговаривал несколько часов назад, лишь доказывал то, что ещё никем не было сказано.

— Сядьте, товарищ капитан, — сказал Денисов и, подождав пока Терехов выполнит его приказ, продолжил: — Младший сержант Шторм и ефрейтор Чудов погибли во время выполнения этого задания.

Он сделал паузу, как бы собираясь с мыслями.

— Все остальные бойцы живы. Боевики взяты в плен, правда, не все, но четверо из шести — это тоже большая удача. Одним словом, операция была проведена успешно.

Капитан смотрел на Денисова и не мог поверить его словам: двое его лучших солдат погибли, а он так спокойно говорил о том, что всё было хорошо?

— А Шторм? Чудов? Как быть с ними?

Терехов перевёл взгляд на сержанта Киреева:

— Где тела ваших товарищей, солдат?

Тот молчал.

— Где, я вас спрашиваю, товарищ сержант? Почему не вернулись?

— Успокойтесь, товарищ капитан! — вступился за парня Денисов, а потом обратился к Вадиму:

— Вы можете идти, сержант.

Когда за Киреевым закрылась дверь, Терехов дал волю своим эмоциям и чувствам:

— Почему они не вернулись за телами? Почему? Может, они были ещё живы! Что мы скажем их родителям?

Полковник не говорил ни слова, ожидая, пока капитан немного успокоится и придёт в себя. Когда Терехов замолчал, он сказал:

— Шторм сам отдал приказ не ожидать тех, кто отстал. И он был прав, потому что понимал, что в этой операции главным было — доставить боевиков живыми во что бы то ни стало! К тому же, — добавил Денисов, — Шторм знал, что вернуться без потерь с этого задания было просто невозможно! И в слово «потеря» он включал не только своих товарищей, а, в первую очередь, как ты знаешь, себя самого!

Уставившись в пол, Терехов молчал, так как полковник был прав: солдаты справились с заданием, и это было самое главное, причём каждый из них знал, на что он идёт. Но Александр… Разум капитана отказывался принимать это.

— Младший сержант Шторм должен быть представлен к награде. А так же ефрейтор Чудов.

Терехов поднял глаза на полковника:

— Кому они теперь нужны, награды эти? Разве они воскресят наших ребят?

Денисов смотрел на друга.

— Ты ещё заплачь, капитан! — начал он. — Мы живём в военных условиях! Мы воюем, а не в игрушки играем! А война, если ты ещё не понял, она такая: сегодня ты сидишь с солдатом, а завтра его уже, может, не будет в живых! И так изо дня в день!

Денисов почти перешёл на крик:

— А до тебя это дойти никак не может! Ты думаешь, мне не жалко этих ребят? Думаешь, мне плевать на них? Ошибаешься, товарищ капитан! Но если я буду оплакивать каждого солдата так, как это сейчас делаешь ты, то, поверь мне, Терехов, через пару недель я просто тронусь умом!

После этого словесного штурма в кабинете снова стало тихо. Первым заговорил полковник:

— И Чудов, и Шторм были хорошими солдатами, но наша жизнь на них не заканчивается. Они выполнили свой долг перед Отечеством, а мы выполним свой!

И, посмотрев на товарища, он добавил:

— Не вини себя во всём случившемся, Максим! Твоей вины в этом нет.

Глава 5