Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни

С одной стороны, Васильев был морально готов к такому повороту. Времена воинствующего безбожия прошли – по крайней мере, официально утверждалось именно так. Почему бы не сотрудничать с государственными структурами? Тем более что и про секты, и про американскую РПЦЗ (карловацкий раскол!) Юрий Иванович говорил все правильно… «Что же в этом плохого? – спросил себя Васильев и тут же ответил: – Да, в общем, ничего».

Но при этом в голове невольно крутилось все то, что он прочитал в плохо изданных желтоватых брошюрках, которые продавались в иконной лавке Свято-Воскресенского храма: о новомучениках, о тех, кто отказался пойти в услужение чекистам и получил от Господа мученический венец, о безбожной власти, которая даже хуже языческой… И это невольно сдерживало его от немедленного согласия.

– Встречаться, говорить, конечно, можно… – медленно, уклончиво ответил Васильев.

– Хорошо, – мягко ответил Юрий Иванович, как будто бы не заметивший его колебаний. Он запустил руку под стол, вытащил оттуда потертый кейс и извлек из него бумагу, напоминавшую анкету.

– Простая формальность, Василий Васильевич, но, к сожалению, необходимая! – сказал он, положив перед Васильевым эту бумагу. – Если вы согласны с нами сотрудничать, то мы обязаны взять с вас подписку. Вот здесь подпишитесь… Если, конечно, вы согласны.

– Да, в общем, конечно, да… – глухо, почти басом, промямлил Васильев. – Как-то неожиданно только…

Юрий Иванович улыбался все той же тихой, детской улыбкой.

– Я, конечно, не против… А можно мне подумать? – почти умоляюще спросил Васильев.

– Да, можно, – спокойно, так же по-доброму, ответил Юрий Иванович и убрал бумагу обратно в кейс. – Чай будете?

– Да нет, спасибо… – ответил Васильев. – Я, наверное, пойду… Если вы не против?

– Нет, конечно, не против, – сказал Юрий Иванович.

– Я подумаю и сразу же сообщу, – пробормотал Васильев и тяжело поднялся из-за стола. Постояв в нерешительности несколько секунд, он двинулся к двери. И в этот момент чекист, как будто спохватившись, сказал ему вдогонку:

– Да, Василий Васильевич, совсем забыл сказать, а Андрей Николаевич как раз просил по вашему делу, насчет складов. Должен вас предупредить, что там все, к несчастью, развивается очень серьезно: собираются заводить уголовное дело.

– Как… уголовное дело? – Васильев почувствовал, что ноги его подкосились, будто их подрубили. Он развернулся и буквально впился побелевшими пальцами в спинку стула.

– Да знаете, совсем из головы вылетело, забыл сразу сказать. Уголовное дело будут заводить, о хищениях. Насколько я понимаю, оно должно стать показательным – понимаете ли, борьба с воровством и коррупцией в армии…

– Воровством и коррупцией?! – возмущенно, на выдохе переспросил Васильев. – Да какое ж тут воровство с коррупцией?!

– А разве нет? – коротко переспросил его Юрий Иванович. И слова, и взгляд его стали заметно жестче.

– Ну да… То есть… – Васильев окончательно запутался в своих мыслях, по-прежнему судорожно сжимая спинку стула.

– Да, такие дела, к сожалению… Такие дела! – сочувственно промолвил Юрий Иванович. После этого он встал из-за стола, расправил плечи и снова включил старенький металлический электрочайник.

Повисла пауза. Юрий Иванович снова сел за стол и как будто на минуту совсем забыл о своем госте. Васильев же продолжал стоять.

– Такие дела, – вновь отрешенно произнес чекист. – Там, насколько я знаю, все уперлось именно в эту «показательность». Хотят реального наказания, суда, возможно, даже не условного приговора. Судом чести, к сожалению, там явно не закончится…

– Вы… можете мне помочь? – спросил Васильев.

– К сожалению, мы далеко не всесильны… Да и времена сейчас не те!.. – с некоторой мечтательностью произнес Юрий Иванович и вдруг продолжил резким, деловым тоном: – Но кое-что мы еще можем. Только сами понимаете, не я лично или Андрей Николаевич. Помочь мы можем, так сказать, на ведомственном уровне. А на этом уровне мы в таких вопросах помочь можем только своим.

Васильев понял, что попался.

– Я согласен, – ответил он.

– Очень хорошо, – сказал Юрий Иванович, вновь поднырнул под стол, вынул кейс, а из кейса – все тот же листок и пишущую ручку.

Васильев дрожащей рукой поставил свою подпись. Юрий Иванович, наблюдавший за ним уже почти отеческим взглядом, произнес:

– Да не волнуйтесь вы так, Василий Васильевич! Все хорошо. А насчет этого дела со складами – забудьте. Главное, сами сейчас поводов не давайте – понимаете меня?

Васильев кивнул. Подразумевалось: по крайней мере сейчас, накануне выхода в отставку, не тащите из части все, что не приколочено.

– Ну и замечательно. Дослуживайте себе спокойно и становитесь священником. У вас для этого все данные есть, – последние слова прозвучали чуть насмешливо. Но возможно, что будущему благочинному это только показалось. Он снова с готовностью кивнул.

– Может, мне вам телефон оставить, на всякий случай? – выпалил он и тут же понял, что сказал глупость.