Презент от нашего ствола

– Так я тебе и поверила, – проворчала Анна Тимофеевна и принялась готовить бутерброды для сына. – Все норовишь зубы заговорить, а про полигон так и не ответил. Будто я не понимаю твоих хитростей. Ну, вот скажи мне, зачем тебе на тот полигон ехать? Скажи! Только честно.

– Ладно. Мам, ты человек проверенный, тебе я могу сказать. Только очень прошу: никому! Особенно соседкам во дворе. Ты ж понимаешь!

– Понимаю, понимаю! Говори, не томи!

– Меня посылают на особо важное специальное и, главное, секретное задание.

– Ох! – испуганно охнула мать, прикрыв рот рукой.

– Да ты не бойся, ничего не страшного!

– Как ничего страшного, как ничего страшного, если специальное и секретное? – заволновалась Анна Тимофеевна.

– Мама, еще раз повторяю – это военная тайна. Я буду испытателем.

– Летчиком? – побледнела мать.

– Нет, нет! – зачастил Володя, испугавшись такой реакции. – Я буду испытывать новую военную форму в полевых условиях.

– Что?

– Новую военную форму. И не думай – это не просто так. Это очень важно!

– Форма-то?

– Она самая. Ведь не для парада, а для возможных, не дай бог! военных действий. Новый материал, новый фасон – все надо проверить в условиях, максимально приближенных к реальным. Ты же понимаешь, если под мышкой натрет, или ткань такая, что тело не дышит, – это для одного солдата проблема, а для целой армии – катастрофа. У нас этому придается очень большое значение. Поэтому было принято решение, что небольшая группа солдат, строго соблюдая режим секретности, будет в этой форме бегать, прыгать...

– С самолета?!

– Да нет же, мам, не перебивай. Не с самолета. Просто прыгать, рыть окопы, шагать маршем и так далее. Приятного мало, честно скажу, жить придется в блиндажах на полигоне, связи там никакой, мобильники не работают.

– И впроголодь?!

– Нет, мама, с этим все в порядке. Там есть полевая кухня, – все очень калорийно и питательно, а если кросс бежим, обязательно сухой паек выдают. С питанием все в порядке. Не волнуйся, мам, я ж тебе все рассказал. И смотри – никому! Ни одной живой душе!

– Ладно, ладно, что я, не понимаю.

Володя положил в портфель сверток с бутербродами, – он брал портфель на службу, потому что в форме и с полиэтиленовым пакетом в руках показываться на людях было неудобно, а отучить мать делать ему «ссобойку» он так и не смог. Поцеловав мать на прощание и еще раз наказав ей строго хранить военную тайну, Володя поспешил к автобусной остановке.

Через полчаса он уже стоял на плацу вместе со своим отделением – дюжиной десантников, служивших, как и Володя, по контракту. Вдоль строя молча прохаживался взад и вперед командир части полковник Гвоздев.

– Бойцы! – напрягая голос, обратился, наконец, полковник к десантникам. – Вы все давали присягу на верность Родине. Сегодня наша Родина – в опасности. Ей брошен вызов международной мафией наркодельцов. В российские города из Афганистана идут караваны с героином. Рост наркомании в России принимает угрожающие масштабы. Если мы потеряем нашу молодежь – мы потеряем будущее России.

Десантники слушали командира, вытянувшись по стойке «смирно».

– Вы это понимаете? – спросил полковник.

– Так точно! – рявкнули десантники практически в унисон.

– Вольно, – скомандовал Гвоздев, и солдаты слегка расслабились. А полковник, убавив пафоса в своем голосе, продолжил речь:

– Практически весь героин, который распространяется в нашей стране, изготовлен на территории Афганистана. Хотя еще совсем недавно опий-сырец перерабатывался на героин исключительно в соседнем Пакистане, в Кандагаре.

Полковник остановился напротив Локиса и, глядя на него в упор, продолжил свое выступление:

– Сейчас наметилась тенденция. Некоторые полевые командиры, разбогатевшие на торговле наркотиками, устраивают заводы по переработке опия в героиновый порошок у себя в Афганистане, потому как не желают делиться прибылью с пакистанцами.

Вдали за казармами раздался надрывный собачий лай. Курсанты спецназа Главного управления Генштаба знали, что это означает, – дворняжкам в вольерах принесли еду. Через какое-то время этим дворняжкам самим предстоит стать едой на занятиях по выживанию и преодолению брезгливости. Милого, как правило, добродушного пса необходимо было собственноручно задушить, потом взрезать ему брюхо, для того чтобы отыскать проглоченный контейнер с якобы секретной информацией, а затем освежевать его, сварить в котле и съесть.

Десантники, выдержавшие это испытание, стали переглядываться.

– Не отвлекаться! – остановился полковник, заметив в строю легкое движение. – Бойцы! – опять повысил голос командир части. – Вам предстоит специальное и строго секретное задание. Высшим руководством принято решение об уничтожении предприятий, перерабатывающих опий-сырец на территории Афганистана. Удары по заводам будут наноситься точечно, в обстановке строгой секретности, чтобы никоим образом не осложнить дипломатическую обстановку, а главное – не спровоцировать антироссийские настроения в Афганистане, где и так, как известно, мы оставили о себе недобрую память. В том числе и я. Понятно?

– Так точно.

9