Презент от нашего ствола

– Поверьте, баранина для детских мясных консервов приготавливается строго по правилам, – с горячностью сказал Джозеф. – Животные отбираются только здоровые и забиваются одним точным ударом в горло. Вся кровь вытекает. Перед этим мулла читает молитву. Конечно, среди работников нашей миссии есть немало людей, которые считают этот метод жестоким и даже варварским. Но это их личное мнение, и никаких отступлений от установленного порядка не допускается ни в коем случае.

– Я тоже слышал об этих претензиях, – тонко усмехнулся Насрулло. – Наши правила диктуются древними законами, данными Аллахом. Компромисс здесь невозможен. Если нож острый и тонкий – животное совсем не страдает. Коран запрещает есть падаль.

– Мы знаем это. Наши консервы – гарантированно халяльная пища, – вновь заверил канадец.

– Если бы у нас были какие-то сомнения по этому поводу, мы бы не стали сотрудничать с вами, уважаемый Джозеф, – твердо сказал полевой командир. – Вы можете еще отдохнуть, пока мои люди закончат погрузку. К тому времени жара немного спадет. Дорога впереди у вас неблизкая и утомительная. Отдохните! Вам еще не скоро представится такая возможность.

– Вы правы, господин Насрулло. Восток отучает торопиться, и если бы я не знал, что меня ждут сотни и тысячи голодных детских ртов, я бы и вовсе не торопился. Но задерживаться нельзя. Беким, мы двинемся часа через полтора?

– Как пожелаете, Джозеф, – тут же отозвался усатый албанец. – Мои пуштуны утром осмотрели машины, и они готовы в путь, как только вы скажете. В кабинах работают кондиционеры, ехать можно хоть сейчас, но сегодняшняя температура все же экстремальная для двигателей. Не хотелось бы рисковать – дорога пролегает через пустынные участки. Разумнее все же было бы двинуться под вечер.

– Не спорю. Вы, как всегда, мыслите трезво, а у меня часто преобладают эмоции, – признался Джозеф Дымковитц. – В самом деле, пойду и отдохну еще. Я, честно говоря, не ожидал встретить у вас такой уровень комфорта, господин Насрулло. По крайней мере, снаружи ваш, если можно так выразиться, замок не обещал ничего подобного.

– Мы люди непритязательные, уважаемый Джозеф, – уклончиво сказал хозяин крепости, – но для гостей – гостей, которые приходят без оружия и с чистыми помыслами, мы готовы сделать все, что в наших силах. И даже обеспечить привычный для них уровень комфорта. Гость – это самое дорогое, что есть в доме. Вас проводит мой человек, – в наших лабиринтах можно и заблудиться.

– Да, да, конечно, – легко согласился Дымковитц, понимая, что самостоятельно мог бы и не найти комнату, отведенную ему для отдыха. А забрести даже случайно на женскую половину жилища значило бы нанести серьезное оскорбление хозяину.

– Гулом! – негромко позвал Насрулло, хлопнув в ладоши, и через несколько секунд как из-под земли вырос молодой таджик с коротко стриженной бородкой. – Проводи гостя в его комнату и выполни все его пожелания.

– Да, господин, – сказал Гулом и склонился в низком поклоне.

– Этот кяфир и есть ваша проблема, уважаемый Беким? – с легкой иронией поинтересовался Насрулло, когда Гулом с гостем ушли.

– Небольшая, совсем небольшая проблема, уважаемый Насрулло, – не стал отрицать албанец.

– Может, в Кабуле что-то узнали?

– Нет-нет. Это исключено. Обычная инспекционная поездка члена миссии Детского фонда, который обязан следить за тем, чтобы все доставлялось по назначению.

– И так бывает? Все доставляется по назначению?

– Бывает, но не всегда и не везде. Они понимают это и не перегибают палку. Я у них на хорошем счету. Мне ведь не нужны их консервы.

– А если он вздумает проверить банки?

– С какой стати?

– Все может быть в подлунном мире.

– Вы правы, уважаемый Насрулло. Все может быть. Но ведь в половине консервных банок действительно халяльное мясо.

– А если он откроет не ту банку?

– Я решу проблему, – заверил Беким. – Наш совместный бизнес не пострадает. Банки с нашим товаром в любом случае окажутся в Таджикистане, а потом и в Москве.

– Уважаемый Беким, надеюсь, вы не в обиде на меня? – притворно улыбнулся хозяин крепости.

– Десять килограммов героина – очень хорошая плата за то, что мне предстоит сделать, – сказал албанец, задумчиво потрогав свои пышные черные усы. – Вы очень щедры. Откровенно говоря, я не рассчитывал более чем на пять.

– Я не привык мелочиться в серьезных делах. Но я могу быть уверен, что твои люди сделают это?

– За деньги можно сделать многое. За большие деньги – почти все. Я обещаю, что мы найдем семью этого майора, и это станет хорошим уроком для всех, кто покушается на наш бизнес. Желающих жечь маковые поля сильно поубавится.

– Это приятно слышать. Но слова и дела, случается, расходятся друг с другом.

– Это не последняя наша сделка, уважаемый Насрулло. Даже если что-то у меня и не получится, хотя это маловероятно, вы всегда сможете предъявить мне счет, и я оплачу его.

– Согласен, – кивнул головой хозяин крепости. – Может быть, нужна охрана?

– Не надо. Я уже нанял людей.

– Этих оборванных пуштунов, которые ждут за дувалом? У них советский бронетранспортер и два японских джипа, которые того гляди развалятся.