Презентация ящика Пандоры

В голове замелькали воспоминания. Бандит окликнул женщину, которая пыталась убежать. Раздался выстрел, я свалилась на пол, уши перестали слышать, перед глазами появилась серая марля, потом снова возникли звуки. Чей-то крик, голоса, я вижу незнакомку, которая говорила про лепестки-носки, она лежит на полу, а около меня валяется ее браслет. Наверное, когда бедняга упала, он расстегнулся, свалился с запястья и по гладкому мраморному полу «доехал» до меня.

Что было дальше? Совершенно не помню. Но теперь понимаю, что я взяла украшение, наверное, решила отдать его даме, когда та очнется, подумала: навещу бедняжку в больнице. И надо же! Начисто забыла про браслет! Более того, я вообще выбросила из головы всю эту ситуацию. Пока сейчас не увидела украшение, искренне думала, что шлепнулась на пол, потом встала, и все. Надо же, какой краковяк исполнила моя память! Я считала, что помню детали, ан нет! Очень некрасиво получилось! Надо немедленно отыскать сына Нины Петровны. Украшение пустяковое, но оно ему дорого как память о матери. И как это сделать? Я не удосужилась спросить у мужчины имя. И отчество. И фамилию! И адрес, где он живет. И телефон! Ну я коза! Но из любого положения есть выход!

Глава 12

Я быстро набрала номер, который мне дал Юрий Петрович.

– Слушаю, – устало произнес Зиновьев.

– Прошу прощения за поздний звонок, – начала я.

– Короче, – рявкнул главный полицейский Фурска, – суть вопроса.

– Мне нужен контакт сына Нины Петровны, – живо сказала я.

– Кого?

– Вы отправили ко мне сына женщины, которую сегодня убили в бутике «Бак», – пустилась я в объяснения.

– Это кто? – не дал мне договорить Зиновьев.

– Нина Петровна, – растолковала я.

– Откуда у вас мой номер?

– Вы сами мне его дали!

– Когда?

Странное поведение Юрия Петровича меня удивило, но я не стала изумляться вслух.

– Во время нашей беседы.

– Я не разговаривал с вами!

Я опешила.

– Юрий Петрович, вы меня забыли?

– Нина Петровна, я не встречался с вами, – заорал полицейский, – что за бред вы несете!

Я вздохнула.

– Извините. Наверное, я неправильно ответила на ваш вопрос: «Это кто?» Я решила, что вы говорите про покойную. Она Нина Петровна. А я Козлова.

– Вы Нина Петровна Козлова?

– Нет! Я Степанида, жена Романа Звягина.

– Фу, – выдохнул Зиновьев, – вы запутали меня вконец.

Я быстро рассказала о визите незнакомца. В трубке повисла тишина, потом полицейский протянул:

– Ну… ты… того… не пугайся. Никого я к тебе не посылал. И никогда не сообщаю, в какой гостинице остановился человек, не получив сначала его согласия. Как зовут этого мужика?

– Я не спросила, – призналась я.

– Молодец!

– Кто же со мной разговаривал? – удивилась я.

– Корреспондент, – отрезал Зиновьев, – сенсация ему нужна, поэтому и хотел последние слова убитой разузнать! Есть у нас поганый листок «Колокол». Давно его закрыть надо. Так демократия на дворе. А пресса как свободу слова понимает: ври больше. Не удивлюсь, если они утром «интервью» с Козловой напечатают. Уроды. Мужик не сын Нины Петровны. Покойницу не так зовут.

– А как? – проявила я досужее любопытство.

– Пока она не опознана.

– Может, эта дама из санатория для нервнобольных? – предположила я. – Вдруг «сынок» не соврал про лечение?

– Да глупости, – буркнул Зиновьев, – браслет точно принадлежал покойной?

– Стопроцентно, – заверила я.

– Лады. Завтра мне его отдашь.

– Могу сейчас привезти.

– Отдыхай.

– Я совсем не устала, – заверила я, – а насчет санатория… Наташа, кассирша, сказала охраннику:

– Вместо того чтобы старушке хамить, лучше смотри внимательно за той бабой.

– Зачем? Ходит себе тихо, – возразил секьюрити.

– Она из дурки удрала, – сказала Сытина.

– Не пори чушь, – отмахнулся охранник.

– Ну точно, глянь на ее обувь.

– Она обычная!

– А вот и нет. Я в психушку хожу к доктору, который маме лекарство выписывает, там больные бабы все в таких кроссовках.

Я тогда рассердилась на кассиршу, нельзя по обуви судить о душевных болезнях человека, а сейчас думаю: вдруг она была права? Проверить надо. И…

– Ты откуда знаешь про этот разговор? – перебил меня Юрий.

– Я сама слышала его, – пояснила я, – и вдруг…

– Степанида, завтра поговорим. Рабочий день давно закончился, – остановил меня Зиновьев.

Я безмерно удивилась.

– Мои знакомые полицейские двадцать четыре часа работают.

– Флаг им в руки, орден на грудь, – разозлился Зиновьев, – а у нас сегодня дома праздник, у жены день рождения, гости, торт, шампанское.

– Простите, – смутилась я.

– Баба все равно умерла, до завтра подождет, а супруга на меня до конца жизни надуется. Все, – на одном дыхании произнес полицейский и отсоединился.

Я легла в постель и решила полазить в Интернете по разным сайтам одежды. Интересное занятие затянулось, примерно через час, когда я упоенно рассматривала туфли, в дверь номера тихо постучали. Пришлось вставать. В коридоре стояла администратор с подносом.

– Добрый вечер, госпожа Козлова, – затараторила она, – вам просили передать пирожное от нашего лучшего кондитера. И чай.

– Спасибо, – улыбнулась я. – И кто такой заботливый?

Девушка округлила глаза.