— Так вы же сами нам в криминальную хронику фотографию давали! — изумилась Милка. — Три недели назад. «Пропала девочка, пятнадцати лет»… А у нас в позапрошлом номере места не было. Хотели в прошлом, а потом в карьере труп нашли неопознанный и мы его вместо девочки…
Полковник побагровел. Семенов затаил дыхание.
— Мила, она же весь вечер тут провела, — кротко попеняла моя начальница.
— Да там такая фотография была, — пожала плечами Шевцова. — Я ее в живую и не узнала. А вот рисунок на фотографию очень похож. Ее еще по телевизору показывали.
— Мы местное телевидение не смотрим. У нас кабельное не подведено, — поспешил оправдаться я. — У нас спутниковая антенна стоит.
— У нас картридж на ксероксе давно пора выкинуть, — неизвестно к чему пробормотал Семенов.
— Я вам покажу картридж! — негромко сквозь зубы пригрозил Дрожко. — И антенны покажу! И премию! И выговор в приказе!
Руку в карман он засунул таким жестом, будто вытащит оттуда пистолет и расстреляет нас с Семеновым на месте. Вытащил, по счастью, всего лишь сотовый телефон. Ему его недавно Варька подарила. Правда, в отличии от Шурки, за разговоры свои Дрожко платит сам.
— Дежурный! — набрав номер свирепо распорядился начальник ОВД. — Немедленно все материалы на девчонку, которая пропала… Три недели назад материалы по всем газетам рассылали! Что? Я тебе покажу машину! Здесь сто метров всего! Отправь кого–нибудь! И упаси тебя Бог!..
Не договорив он отключил «трубу» и вперил в меня тяжелый не мигающий взгляд.
— Милый, давай не будем мешать товарищу полковнику производить следственные действия, — самым любящим тоном проворковала Варька и ухватив меня под руку ласково свела с крыльца. Думаете, мы так и остались внизу? Как бы не так! Сама хозяйка «Санта — Барбары» тут же вспорхнула наверх.
Тоскливое ожидание начала следственных действий разнообразило лишь появление посыльного из ОВД, привлекшее внимание не только страдающей от похмелья «богемы», но и всех оказавшихся в районе ДК граждан. Не часто в нашем городе можно увидеть милицейского сержанта в полной форме несущегося со скоростью, которой позавидовал бы любой спринтер.
Протопав по ступеням запыхавшийся сержант промчался мимо и вручил полковнику Дрожко папку с материалами. Полковник, Семенов, Варька и даже Милка с любопытством над ними склонились. Я же изо всех сил боролся с охватившим меня любопытством, утешаясь тем, что, в конце концов, Варька мне все расскажет. Память у нее изумительная: раз на страницу с текстом глянет и может наизусть воспроизвести.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
— Ты — Вик?
— Ну, — обернувшись, я понял, что означает выражение «сердце в пятки ушло». Объяснить это трудно и вряд ли вы меня поймете, если сами подобного не испытывали. Скажу лишь, что человек поинтересовавшийся моим именем, оказался сантиметра на три выше меня, а при моем росте — это о–го–го! В плечах же был раза в два шире.
Почему–то иного продолжения этой беседы, чем жуткий рык «Ты что, паскудник, сотворил с моей младшей сестренкой?!» и зубодробительного удара мне в челюсть не возникло. Возможно, в этом виновата его черная с необычайно ранней проседью стриженная под ежик шевелюра.
— Варвара Викентьевна где?
— Матвей? — с облегчением выдохнул я и получив утвердительный ответ увлек прибывшего вверх по ступеням. — Милая, Матвей приехал! По тому делу, помнишь?
— Да, дорогой! — раньше всех дочитавшая последнюю страницу доставленных сержантом материалов, Варька рванулась навстречу с таким нежно–трепетным выражением лица, что вновь прибывший даже остановился от удивления.
— Матвей, отвезете это в лабораторию. Аллюр три креста.
Посланец ринулся вниз по ступеням с резвостью, которой трудно было ожидать при его телосложении, а я, пользуясь случаем бочком–бочком приблизился к Дрожко, Семенову и проныре Милке. Кто–кто, а я, как частный детектив, больше нее имею право здесь находиться.
— Итак, — задумчиво произнес Семенов, — у нас появился еще один подозреваемый. В смысле, подозреваемая. Сковорода, как вы с ней познакомились?
— Вышел покурить, она попросила сигарету. Сказала, что с танцев. Я спросил, не знает ли она Лену Багрову. Она сказала, что знает… — остальную часть нашей беседы я пересказал безо всяких искажений.
Семенов помрачнел. Дрожко тоже насупился.
— Зою и Лену трогать не будем, — решил в конце концов полковник. — Пусть себе отдыхают. Уж если будет крайняя нужда… Но я надеюсь, мы и без этого обойдемся.
— Конечно, — подхватила Варька. — А вы, Мила, запомните, что все это не для печати.
— Ну, уж! — поморщила носик Милка.
— Иначе включим тебя в число подозреваемых и засадим в КПЗ до конца следствия, — мрачно пошутил начальник ОВД.
На шутку Милка отреагировала адекватно — вежливо хихикнула и сообщила, что ни о чем таком писать не собирается.
— Не думаете же вы, что задушить Хорькова могла пятнадцатилетняя девчонка? — в упор спросила моя хозяйка и даже от меня не укрылось, как представители доблестной милиции украдкой переглянулись.