Презентация с трупом[СИ]

— Вовсе нет. Мы так и не смогли его объяснить. Кстати, откуда у девочки появился наркотик. Он уже был у нее, когда она подошла к тебе? Или она получила его от Хорькова? Или от кого–то третьего, кто дал ей наркотик для передачи Хорькову?

— Для передачи? — изумился я.

— Вик, когда человек употребляет этот порошок, он его нюхает. Разворачивает упаковку и вынюхивает все до капельки. Знаешь, упаковки аптечные, в которых порошки продаются? Из тонкой бумаги, на одну дозу. Или дорожку насыпает и вынюхивает. А на палец берут при проверке качества товара, когда покупают крупную партию. Ты что, в кино этого не видел?

— Сто раз видел, — согласился я.

— Надя нюхала не дозу. Сначала я думала, что она просто не вынюхала все до конца и спрятала остатки под кроватью. Ты ведь был в душе, потом, наверное, в туалет выходил…

Я кивнул.

— Бумажку она могла спрятать, а часть порошка рассыпалась. Но тут совпадений слишком много. Рядом с Хорьковым бумажек тоже не было. Алкоголя он выпил достаточно, чтобы умереть от обычной дозы порошка на треть разбавленного чужеродным веществом. Не умер именно потому, что всего лишь окунул в порошок палец и попробовал на язык. Потерял сознание и упал. Пакет с разбавленным порошком оказался под ним. Убийце оставалось лишь затянуть на шее Хорькова кусок проволоки и забрать пакет.

— Ой, мама дорогая! — только и смог произнести я и пошел за новой сигарой.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

— Во всем этом, — задумчиво вертя в руках карту Отшельника пожаловалась Варька, — меня интересует только одно. Почему Надя просила тебя не подпускать к ней Хорькова, если рано или поздно их пути должны были пересечься.

— Ну, уж, — не согласился я. — Откуда ты взяла?

— Хорьков подошел и окликнул Люду приблизительно без восьми или без семи одиннадцать. Но его–то спешащие часы показывают в это время четыре минуты двенадцатого. Ты устраиваешь скандал и он уходит в кинозал, а Люда — в туалет. Ничего не кажется?

— Она все время теребила часы! — вспомнил я. — Все время нашей перепалки. Дешевенькие такие часики. Блестящие, совсем, как новые. И ремешок был совсем не затертый.

— Значит, мы можем предположить, что на одиннадцать у них была назначена встреча. И, исходя из этого, сделать еще одно предположение, — победоносно завершила Варька, — вся Надина ложь, о якобы пристающем к ней Хорькове, имеет целью только одно — не позволить Хорькову приблизиться к ней до назначенного часа.

— Но этот Хорьков, он и правда, такая гнусь… — возмутился я.

— Это к делу не относится. Наде во что бы то ни стало нужно было, чтобы Хорьков оказался в кинозале в назначенное время. А спуститься вниз, пройти мимо туалетов и подняться по служебной лестнице она могла в течении минуты. Остается гадать, что она там нашла.

— Как это «что»?

— Она могла найти там труп Хорькова, а под ним пакет наркотиков. Ни одна наркоманка, не устоит перед таким соблазном. В том, что она наркоманка, я не сомневаюсь. Даже, если учитывать Надино заболевание, порошок «заводит» ее слишком сильно. Судя по тому, что ты рассказывал о прошлой ночи, Надя употребляет «Суперкайф» достаточно долго.

— Могла, — согласился я. — Тогда кто же убийца?

— Убить могла и сама Надя. Хорьков попробовал принесенный ею порошок и после этого ей было не трудно затянуть проволоку на его шее. Остается, правда, вопрос — откуда взялась проволока? Была ли она принесена заранее или подобрана где–то в самом здании.

— И над какой же из этих двух версий мы будем работать?

— Над всеми сразу, а не только над двумя. Вик, не забудь, мы еще не имеем результатов анализа порошка из кинозала. Вдруг это вовсе и не наше зелье?

— Тогда что получится? — мне стало неспокойно. — В наш дом она пришла, чтобы подсунуть порошок мне? И только из–за того, что мы ее усыпили…

— Братик, в наш дом она пришла, потому что уже успела нюхнуть и ей нужен был секс. Она же буквально повисла на тебе, когда вернулась из туалета, — успокоила Варька. — Пока еще не кому и незачем покушаться на твою жизнь.

Чем–то мне это «пока» не понравилось, однако заострять на данном факте внимание я не стал, а постарался вновь углубиться в воспоминания.

— Первое, что она мне сказала: «А пойдем к тебе»!

— Арчи, она просто растерялась. Дежурная уже повесила замок и улеглась спать. Выйти никак нельзя, а в кинозале труп, который вот–вот могут найти. Вне зависимости от того, убила она сама или только подобрала порошок. Растерянный больной ребенок, к тому же нанюхавшийся наркотиков, кинулся к самому близкому в данных обстоятельствах человеку. К тому, с кем провел весь вечер.

— Так говорите, шеф, что мне ее даже жалко, — смутился я.

— Ты считаешь, что она не достойна жалости? Тебе не хотелось бы видеть ее нормальным, здоровым человеком? Узнать, какая она на самом деле?