Прежде, чем я сломаюсь (ЛП)

Я глубоко вздыхаю и поднимаю голову. Я знаю, что они не имели злого умысла. Знаю, что за всё это время им тоже пришлось пройти через ад. Я сажусь на кровать и обхватываю голову руками.

— Что же мне делать? Куда идти дальше? — спрашиваю я людей, которые помогали мне принимать все главные решения в моей жизни.

Мама глубоко вздыхает.

— Есть... есть ещё кое-что, что нам нужно сказать тебе, сынок, — неохотно произносит мама.

***

— Тебе нужно ещё выпить.

Лиза наливает ещё порцию водки в мой стакан, и я выпиваю её, прежде чем закончить историю. Комната ещё не начала кружится, но вот моя голова...

— Верно. Когда я подумал, что хуже быть уже не может, они говорят мне, что этот козёл не только женился на ком-то, но и сделал ей ребёнка, что делает отцом меня.

Я начинаю смеяться, уставившись в пустой стакан. Обычно я много не пью, но перед тем, как поведать ей эту историю, я сказал, чтобы она для начала вытащила бутылку. Её глаза расширились ещё больше, чем тогда, когда я начал историю своей жизни за прошедшие сутки.

— Вау, я собиралась сказать, что это твой последний стакан, но, думаю, виски не помешает, — произносит она и исчезает за барной стойкой.

Подруга наполняет мой пустой стакан коричневой жидкостью из бутылки, которую отец достаёт по особым случаям... Я поднимаю его с ощущением широкой глупой улыбки на лице.

— За то, что я отец! — произношу я с иронией, и Лиза хохочет.

— Ты отец! — говорит она с поддельным воодушевлением.

Мы смеёмся и чокаемся нашими стаканами. Преимущество алкоголя в том, что всё хреновое в твоей жизни кажется смешным. Жжение от виски в пять раз хуже, чем от водки. Обычно я пью только одно или два пива, но с каждым выпитым глотком приходит ощущение, как будто все проблемы, которые появились сегодня, исчезают.

— Хотела бы я... оказаться там, чтобы увидеть выражение лица Дженны, когда появилась твоя жена, — говорит Лиза с усмешкой.

Я мотаю головой. Мне бы хотелось, чтобы они лучше ладили, ведь она мой лучший друг и всё такое, но сейчас это наименьшая из моих проблем.

— Она не моя жена... Наверное... — начинаю оправдываться я.

— Формально, ты и этот парень, Кэл – один и тот же человек, — шепчет она так, словно сообщает мне секрет. — И это делает её твоей женой.

Она хлопает меня по плечу. Я хмуро смотрю на неё.

— Однако, хорошая новость в том, что завтра у тебя будет слишком тяжёлое похмелье, чтобы беспокоиться об этих вещах.

Она хихикает, и вдруг моё тело словно тяжелеет на тонну. Ещё секунду назад я сидел вертикально на диване, а теперь или это я лежу, или комната повернулась боком.

— А что насчёт послезавтра?

Я чувствую, как язык начинает заплетаться.

— Спроси трезвую Лизу. Пьяная Лиза собирается спать.

Девушка хихикает, слезая с дивана, и идёт выключить свет перед тем, как завалиться в свою комнату. Я поворачиваюсь на спину и наблюдаю за вращением потолочного вентилятора. Он крутится так быстро, что я могу поклясться, что раньше он был коричневым, но сейчас кажется чёрным. Осматриваюсь – больше я уже не на диване Лизы, а на огромной кровати с чёрными простынями. Уже день, и солнце светит мне в лицо. Я тяну руки в стороны и чувствую тёплую кожу. Посмотрев вниз, вижу, что одна из них на бёдрах, едва прикрытых простынёй. Мои глаза следуют вверх по телу, и я застываю, увидев лицо девушки, которое уже встречал раньше. Её глаза всё ещё закрыты, но розовые пухлые губы уже расплываются в соблазнительной улыбке.

— Останься со мной, — мурлычет она мне в ухо, её рука скользит по моей голой ноге.

Вот чёрт! Я пытаюсь двинуться, но не могу. Её глаза до сих пор закрыты, но теперь она забирается на меня сверху.

— Я сделаю так, что это будет стоить твоего времени, — мурлычет она мне в ухо.

От неё так приятно пахнет, она начинает целовать меня в шею, когда её рука берёт мой...

— Кристофер, вставай!

Мои глаза открываются, рядом с диваном, где, как я смутно помню, уснул, стоит папа. «Это всё мне только приснилось?» А казалось более реальным, чем любой сон, который я когда-либо видел. Я всё ещё ощущаю её губы на мне, запах её волос, какой тёплой была её кожа.

Я пытаюсь сесть, но земное притяжение как будто придавливает мою голову прямо к дивану. Ох, моему желудку кажется, что я на американских горках.

— Ты думаешь, что, напившись, решишь все свои проблемы?

Голос отца громкий, бьёт по голове, будто молотком. Отец обхватывает меня рукой и поднимает, помогая сесть.

— Где я? — спрашиваю неуверенно.

Я действительно не имею ни малейшего представления об этом, пока не узнаю это уродливое покрывало, сделанное Лизой в старшей школе, и понимаю, что по-прежнему нахожусь у неё дома.

— Ох, моя голова, — стону я.

Отец силой всучивает мне чашку кофе.