Прежде чем я умру (СИ)

По ночам Лука долго не мог уснуть, вспоминая то, как хорошо они с Атой провели день вместе. При одной мысли о том, что Его девушка отдаст предпочтение другому, внутри у Лу все скручивалось так, что становилось тяжело дышать, он хватался за телефон, писал сообщение: «Я безумно скучаю. Лежу один в постели, хочу, чтобы ты была рядом». Девушка могла долго не отвечать, а потом приходило короткое: «Я тоже» — на этом парень успокаивался и засыпал, чтобы потом провести все остальное время с Атой, держа ее за нежную руку, украшенную блестящим золотым браслетом.

В один из вечеров, они поужинали в кафе и возвращались в его квартиру через парк. Оказавшись в самой темной части, и не заметив ни одного прохожего, Ата хитро прищурилась и затащила парня в кусты.

— Меня всегда тянуло на что-то экстремальное… — страстно прошептала девушка. Каждое ее прикосновение обжигало, ему хотелось впиться в губы Аты. Подставляя девушке шею для очередной серии горячих поцелуев, он прошептал:

— Ты сводишь меня с ума, — внутри все кипело, жар поднимался к голове и пульсировал в висках.

Лука резко отстранился и грубо прижал Ату к стволу дерева, стиснув тонкую талию. Со всей страстностью, девушка отвечала на его поцелуи, до крови укусив за нижнюю губу, но эта боль показалась Лу приятной.

Девушка зарычала и впилась ногтями в мужские плечи. Если бы Лу не был так увлечен собственной страстью, то, наверняка заметил, как губы его спутницы раздвинулись в широкой улыбке из заострившихся клыков, а радужка глаз приобрела кроваво-красный оттенок.

Когда они наконец-то оторвались друг от друга и вернулись к разбитой дорожке, в желтом кругу света от фонаря, стоял высокий мужчина. Его атлетически сложенная фигура была подчеркнута дорогим темно-синим костюмом, а белоснежная рубашка сверкала белизной, поблескивая золотыми запонками в манжетах. Лу никогда раньше не встречал этого человека, но он почувствовал, что от того веет силой и властью.

— Лука, мой мальчик! — незнакомец улыбнулся, показав идеальную улыбку, — как же ты похож на своего отца! Страстная натура демона прорывается наружу!

Лу сделал несколько шагов вперед:

— Мы с вами знакомы? — он по-прежнему держал Ату за руку, но она странно притихла.

Мужчина поправил очки на переносице и только сейчас, приглядевшись, Лука увидел, что радужка его глаз золотистого цвета.

— Как невежливо с моей стороны, — проговорил он извиняющимся тоном, — меня зовут Арсений — я Глава Верхней Аиды, а с Атой ты и так знаком.

Он разговаривал таким добродушным тоном, что Лука не мог понять, как ему реагировать на сложившуюся ситуацию, однако он не ожидал, что Ата и этот тип знакомы. Лу в недоумении перевел взгляд на девушку, которая надула опухшие после страстных поцелуев губки и переплела свои пальцы с пальцами парня:

— Мне было так приятно пить твой свет… — с нотками наивности сказала она, болезненно сжав Луке руку, от чего он едва заметно поморщился.

— Дорогуша, бери его, и пойдем, — приказал Арсений, — не хочется терять время. У меня его очень мало. — Ифрит щелкнул пальцами и перед ними открылся круглый портал, внутри которого, как сквозь стекло, отражались черные здания, напоминавшие старинные кварталы.

В воздухе запахло гарью и чем-то еще, но Лу не успел сообразить, что это за запах. Нечто острое укололо его в шею, и он потерял сознание.

* * *

После измены Луки, Яну меньше всего хотелось видеться с подопечным, хоть он и ощущал неясную тревогу: «Что я, в самом деле? С ним ничего не случится. Сидит себе в Бердичеве со своей новой пассией, пусть развлекается, а у меня есть дела поважнее. Нужно поддержать Эву» — телепортировался к ней домой.

Когда он снова погрузил девушку в крепкий сон, а сам устроился рядом, согревая ее ледяные пальцы своими, Ян ощутил образовавшуюся между ними связь. Впервые — это произошло от их первого поцелуя и затем не давало о себе знать, а сейчас случилось вновь. Сам того не заметив, ангел тоже уснул. Его белоснежные крылья, окрасились в черный цвет, серо-голубые глаза больше не принадлежали ему — он стал птицей, которая летела над лесами. Рассекая крыльями воздух, из груди рвался вороний крик. Густые, темные деревья, тянущиеся вглубь страны фьордов, блеск черных вод и свежий, полный свободы воздух. Птицей Ян долетел до замка.

С одной стороны, его окружал густой лес, а с другой пропасть. К замку со всех сторон, стекались черные, полупрозрачные тени. Оказавшись во внутреннем дворе, они обретали алебастровую плоть. Их лица были прекрасными масками, за которыми скрывались кровожадные монстры, жаждущие людской жизни. Это походило на некое собрание. Столько вампиров Ян никогда не видел, и все они были в ожидании.

В воздухе повисло напряжение, но, когда из замка вышла высокая фигура в бархатной мантии, гости устремили свои ледяные взгляды на нее. Капюшон был откинут, и Ян разглядел лицо Блейза. Из толпы к нему подошел старый вампир — это было видно по его ауре, по энергии которая струилась за ним, словно шлейф. В его длинных, тонких пальцах с острыми ногтями, был зажат серебряный кубок, в центре которого сверкал изумруд: