Прежде чем я упаду

Все же я пробираюсь через толпу в самую дальнюю комнату. Линдси бросается ко мне, едва завидев, для чего ей приходится перепрыгнуть через пятерых человек. Я так рада ее встретить, счастливую и пьяную, мою лучшую подругу, и греться в знаменитом бульдожьем объятии, что на мгновение забываю, зачем пришла.

– Плохая девочка. – Отстранившись, она шлепает меня по руке. – Прогуляла школу, но явилась на вечеринку? Ай-яй-яй.

– Я кое-кого ищу.

Я кручу головой: Джулиет здесь нет. Разумеется, я не ожидала, что она будет, к примеру, сидеть на диване и болтать с Джейком Сомерсом, и все же инстинктивно оглядываюсь.

– Роб внизу. – Линдси отступает и поднимает руку, заключая меня в угол между большим и указательным пальцами, как в рамку. – Ты похожа на бомжа, обокравшего «Уол-март». Надеешься, что Роб тебя не завалит?

Внутри снова вспыхивает раздражение. Линдси никогда не упустит случая съязвить.

– Ты видела Джулиет Сиху? – спрашиваю я.

Долю секунды Линдси смотрит на меня и разражается смехом.

– Ты серьезно?

Меня окатывает волна невероятного облегчения. Наверное, Джулиет не появлялась. Возможно, у нее не завелась машина, или сдали нервы, или…

– Она назвала меня сукой.

Мои надежды разлетаются в прах. Она была здесь.

– Представляешь? – продолжает хихикать Линдси; она обнимает меня за плечи и зовет: – Элоди! Элли! Сэмми пришла! Она ищет свою лучшую подругу Джулиет!

Элоди даже ухом не ведет; она слишком занята Стивом Маффином. Но Элли оборачивается, улыбается, вопит: «Привет, крошка!» – и салютует пустой бутылкой из-под водки.

– Если встретишь Джулиет, – подает она голос, – поинтересуйся, куда она дела остатки моей выпивки!

Они с Линдси в восторге от шутки.

– Соорудила коктейль «Психотини»! – дурачится Линдси.

Я опоздала. Мне становится дурно. Снова накатывает злоба на Линдси.

– Лучшую подругу? – повторяю я. – Забавно. А я думала, это ты была сюси-пуси с Джулиет.

С Линдси слетает все веселье.

– Ты о чем?

– Друзья детства. Лучшие подруги. Не разлей вода.

Линдси пытается меня перебить, но я не даю и продолжаю:

– Я видела снимки. Мне любопытно, что между вами случилось. Она услышала, как ты пукаешь? Увидела, как сморкаешься? Обнаружила, что знаменитая Линдси Эджкомб неидеальна? Что такого ужасного она натворила?

Какое-то время Линдси открывает и закрывает рот, затем яростно шепчет:

– Она чудачка.

В ее глазах мелькает незнакомое, не вполне понятное выражение.

– Какая разница?

Мне нужно найти Джулиет Сиху.

Я продираюсь вниз, не обращая внимания на то, что меня зовут по имени и хлопают по плечу. Кругом перешептываются насчет того, что я появилась на людях в таком виде, будто собиралась лечь спать – что, собственно, чистая правда. Если поспешу, я еще успею перехватить Джулиет на обратном пути. Она должна была где-то оставить машину. Наверное, ей загородили дорогу. Нужно не меньше часа, чтобы заставить людей переставить автомобили (если вообще удастся убедить кого-нибудь помочь, в чем я лично сомневаюсь), а пешком идти еще дольше.

К счастью, я спускаюсь на первый этаж, не наткнувшись на Роба. Меньше всего мне хочется объясняться с ним. У входа стоит кучка десятиклассниц с испуганным и более или менее трезвым видом. Я бросаюсь к ним с вопросом:

– Джулиет Сиху не видели?

Они тупо на меня смотрят. Я вздыхаю, проглотив разочарование.

– Светлые волосы, голубые глаза, высокая.

Они продолжают безучастно смотреть. До меня доходит, что я толком не могу ее описать. «Неудачница», – чуть не говорю я. Сказала бы еще три дня назад. Но сегодня не получается.

– Хорошенькая, – пробую я слово на вкус; не срабатывает, и я сжимаю кулаки. – Возможно, насквозь мокрая.

Наконец лица девушек озаряются пониманием.

– В ванной, – указывает одна из них на небольшую нишу перед кухней.

У закрытой двери уже выстроилась очередь. Кто-то подпрыгивает на месте, скрестив ноги. Кто-то молотит в дверь. Кто-то указывает на часы и раздраженно ругается.

– Она уже двадцать минут там торчит, – возмущается десятиклассница.

Желудок скручивает узлом; меня чуть не выворачивает прямо на месте.

В ванных есть таблетки. В ванных есть лезвия. Люди запираются в ванных, когда хотят натворить дел, например, заняться сексом или сблевать. Или совершить самоубийство.

Так не должно быть. Я должна спасти тебя. Я пробиваюсь к ванной, расталкивая локтями толпу.

– Отойди, – приказываю я Джоанн Полерно, и та немедленно опускает руку и шагает в сторону.

Прислонившись ухом к двери, я прислушиваюсь к звукам плача или рвоты. Тихо. Желудок совершает очередной кульбит. С другой стороны, почти ничего не слышно из-за гремящей музыки.

– Джулиет? Все в порядке? – окликаю я, стуча в дверь.

– Может, уснула? – предполагает Крисси Уокер.

Я бросаю на нее выразительный взгляд. Надеюсь, до нее доходит вся глупость и бесполезность подобного замечания.

Затем снова стучусь, прижимаясь щекой к двери. Сложно разобрать, доносится ли изнутри слабый стон – в тот же миг музыка начинает реветь еще громче, заглушая все остальное. Но я представляю, как Джулиет умирает на полу, совсем рядом, запястья искромсаны, повсюду кровь…