Прежде, чем их повесят

Джо Аберкромби Прежде, чем их повесят

Четырём читателям — вы знаете, кто вы

Карта Земного круга

Часть I

Мы должны прощать наших врагов,

но не прежде, чем их повесят[1]

Генрих Гейне

Великий уравнитель

Проклятый туман. Лезет в глаза, так что видно не больше чем на несколько шагов вперёд. Лезет в уши, так что ничего не слышно, а если и слышно, то непонятно, откуда идёт звук. Забивает нос, так что не чуешь ничего, кроме сырости и влаги. Чёртов туман. Для разведчика это проклятие.

Несколько дней назад они перешли Белую реку, покинули Север и вошли в Инглию, и теперь Ищейка всё время нервничал. Вести разведку на незнакомой земле, во время войны, которая на самом деле их не касалась. Все парни нервничали. Кроме Тридуба никто не бывал за пределами Севера. Может, ещё кроме Молчуна. Тот не рассказывал, где бывал.

Они прошли мимо нескольких сожжённых ферм, мимо деревни, которую покинули люди. Здания Союза, большие и прямоугольные. Видели следы лошадей и людей. Много следов, но никогда самих людей. Впрочем, Ищейка знал, что Бетод неподалёку — его армия разбредалась по стране, чтобы жечь города, красть еду, убивать людей. Вредят, как только могут. У Бетода разведчики повсюду. Если он поймает Ищейку или кого-то из парней, они вернутся в грязь, и не быстро. Кровавый крест, головы на пиках, и всё такое, тут уж как пить дать.

Если их поймает Союз, они тоже помрут, скорее всего. В конце концов, это война, а народ на войне не сильно разбирается. Вряд ли Ищейке стоило ожидать, что южане станут тратить время и выяснять, дружественный это северянин, или враждебный. Да уж, жизнь полна опасностей. Этого хватало, чтобы все занервничали, а сам он и в лучшие времена был из нервных.

Так что нетрудно понять, отчего туман был ему как соль на рану, так сказать.

От всех этих ползаний во мраке ему захотелось пить, так что он пробрался через грязный кустарник, туда, где слышал журчание реки. Встал на колени на берегу реки. Кругом сплошной ил, гнилые палые листья, но Ищейка считал, что от ила разницы никакой не будет — он и так уже испачкался настолько, насколько вообще возможно. Зачерпнул руками воды и выпил. Из-за деревьев дул ветерок, который то развеивал туман, то снова приносил. И тогда Ищейка его увидел.

Он лежал на животе, ноги в реке, туловище на берегу. Они некоторое время смотрели друг на друга, оба потрясённые и ошарашенные. Из его спины торчала длинная палка. Сломанное копьё. Только тогда Ищейка понял, что это труп.

Он выплюнул воду и отполз, тщательно осматривая всё вокруг, чтобы никто не подкрался и не воткнул ему клинок в спину. Труп принадлежал человеку примерно двух дюжин лет от роду. Светлые волосы, бурая кровь на серых губах. Насквозь промокшая подбитая куртка, какую носят под кольчугой. Значит, боец. Может, солдат, который отстал от своих и получил копьё в спину. Уж точно из Союза, но теперь, мёртвый, он не казался Ищейке таким уж необычным. Любой труп выглядит очень похоже на другие.

— Великий Уравнитель, — прошептал Ищейка сам себе, раз уж он был в задумчивом настроении. Так её называют горцы. Смерть, да. Уравнивает все различия. Названные и ничтожества, южане и северяне. В конце Великий Уравнитель хватает всех, и к каждому человеку относится одинаково.

Похоже, этот был мёртв не больше пары дней. Значит, кто бы его ни убил, он всё ещё мог быть неподалёку, и от этого Ищейка разволновался. Теперь туман казался полным звуков. Может, это сотня карлов сидит незаметно в засаде. Может, просто речка плещет по берегам. Труп остался в реке, а Ищейка крадучись убрался в лес, перебегая от одного выступавшего из серой мглы дерева к другому.

И чуть не споткнулся о следующего покойника, который лежал на спине, раскинув руки, наполовину скрытый под листьями. Ищейка прошёл мимо другого, который стоял на коленях с парой стрел в боку: лицо в грязи, задница кверху. В смерти нет никакого достоинства, вот уж точно. Ищейка заспешил — ему хотелось побыстрее вернуться к остальным, рассказать, что видел. Хотелось поскорее убраться от трупов.

Конечно, трупов он повидал немало, более чем достаточно, но ему всегда рядом с ними было не по себе. Легко превратить человека в мертвеца. Ищейка и сам знал тысячу способов. Но как только дело сделано, пути назад уже нет. В одну минуту он человек, полный надежд, мыслей и мечтаний. Человек, у которого есть друзья, семья и родина. А в следующую — он уже грязь. От этого Ищейка стал вспоминать все стычки, все битвы и сражения, в которых участвовал. Думал о том, как ему повезло, что он всё ещё дышит. Тупо повезло. Думал, что везение может и закончиться.

И вот он уже почти бежал. Неосторожно. Ломился сквозь туман, как неопытный мальчишка. Не выжидая, не принюхиваясь, не прислушиваясь. Названному вроде него, разведчику, исходившему весь Север, не стоило так себя вести, но нельзя же быть настороже всё время. Он не заметил, как это случилось.