Прежде чем он начнёт охоту

Брайерс подошёл к ним, закончив говорить по телефону. Он казался измученным и присел рядом. После приступа оглушающего кашля, он посмотрел на Макензи и нахмурился, словно извиняясь за то, что ей пришлось это услышать.

«Расскажи мне, что ты думаешь, тут происходило», – сказал Брайерс.

Макензи понимала, что он пытался отвлечь её от боли в колене и непроходящего головокружения. Она была ему за это безумно благодарна.

«Думаю, убийца промыл мозги Уиллу Альбрехту после того, как похитил его много лет назад, – ответила она. – Возможно, между ними образовалась связь, как между родителем и сыном, если учитывать, что Уилл посещал школу, конечно, если его аттестат не фальшивка. Думаю, что убийца искренне о нём заботился или, по крайней мере, делал вид, что так и было. В конце концов, он убедил Уилла в том, что то, что он делал, имело особую важность. Мы никогда не узнаем, что именно им руководило… Хотя он говорил что-то о том, что земля воздаст ему за труды. Может, он думал, что этими смертями делает землю сильнее».

«Да, – сказал Брайан Вёрнер. Его голос прозвучал так неожиданно, что немного напугал Макензи. – Я слышал, как он с кем-то говорил об этом. Он возвращал плоть в землю, пока та была живой. Он кормил землю… или что-то в этом роде».

«Получается, он похитил вас не в одиночку?» – спросила Макензи.

«Нет. Там был кто-то ещё».

«Вы сможете узнать этого человека, если я покажу вам фотографию?»

Брайан кивнул и снова уставился на лес. Видимо, больше он говорить не собирался.

Все трое сидели в тишине, ожидая прибытия Клементса и Смита. Макензи опустила руку и подняла с земли жёлудь. Она повертела его в руке, сжала в ладони, а потом с отвращением бросила в лес.

ГЛАВА 37

Колено Макензи ныло и чесалось, когда она сидела перед столом МакГрата. На колено наложили восемь швов и щедро обмотали бинтом. Она смотрела, как МакГрат машинально листает страницы. Последние пять минут он читал её отчёт и документацию, присланную Клементсом и Смитом, время от времени задавая короткие вопросы.

Наконец он отложил отчёт в сторону и посмотрел на Макензи. Она не могла понять, что значит выражение его лица и, как всегда, не знала, что от него ожидать.

«Я не знаю, что с тобой делать, Уайт, – сказал он. – По всеобщему признанию, это было успешное расследование. Если не брать в расчёт твои ковбойские выходки под конец, ты всегда выполняла мои приказы. Ты завершила расследование, не допустив нового убийства. Более того, ты спасла потенциальную жертву и помогла остановить убийцу. Помимо этого, офицеры, с которыми ты работала в Страсбурге, очень лестно о тебе отзываются. Правда, этот Клементс говорит, что ты действуешь жёстко и бескомпромиссно».

«Со всем уважением, сэр, но я принимаю это за похвалу».

«Так и есть. Я знаю тебя. У тебя привычка всё делать в одиночку. Не следовало тебе идти туда без Брайерса».

«Я об этом сожалею, сэр, но, зная, как всё закончилось, я думаю, это было правильное решение».

Последовала продолжительная тишина.

«И что теперь?» – спросила Макензи.

«Теперь, – ответил МакГрат, – я готов подтвердить, что являюсь человеком слова. Если хочешь негласно участвовать в расследовании дела Джимми Скотта в Небраске, я даю тебе добро».

Макензи задумалась, а потом тяжело выдохнула: «Могу я подумать над вашим предложением в течение дня?»

«Даю тебе неделю, – сказал он. – Если после этого времени я не получу от тебя ответа, то моё предложение теряет силу».

«Спасибо, сэр».

«Можешь идти», – сказал МакГрат.

Макензи поднялась со стула, опираясь на костыли, которые она уже начала ненавидеть, и направилась к выходу.

«Агент Уайт?»

«Да, сэр», – сказала она, развернувшись у двери.

«Ты отлично поработала. Продолжай в том же духе, но не забывай действовать сообща».

Макензи улыбнулась. Ей были приятны эти слова. Они вселяли в неё надежду на успешное будущее.

Она кивнула и вышла. Ноющая боль в колене стала ответом на его последнее замечание.

* * *

Спустя шестнадцать дней после спасения Брайана Вёрнера из хижины в лесу рядом с парком «Литтл Хилл» Макензи вышла на улицу, ковыляя на костылях, и поймала такси в больницу.

Сидя на заднем сидении, она не смогла сдержать слёз, но старалась плакать как можно тише.

Оказалось, что Брайерс сильно ошибся, подсчитывая, сколько времени ему осталось.

У него начались осложнения, и врачи не могли точно сказать, как долго он ещё протянет. Они решили, что напряжённые условия работы над делом в парке «Литтл Хилл» сильно ухудшили его состояние.

До того, как Макензи доехала до больницы, она успела выплакаться, вытереть слёзы и внутренне задать себе вопрос, почему жизнь была такой несправедливой. Она поднялась на второй этаж на лифте и постучала в палату Брайерса наконечником костыля.

Брайерс лежал на кровати, опираясь на подушки. Из носа торчали прозрачные трубки. Как ни странно, у него было хорошее настроение. Макензи сообщала ему о том, как завершается дело, в своих е-мейлах. За последние три недели они оба поднаторели в написании писем. Именно благодаря этому общению сейчас им было легко начать разговор.