Прежде чем он похитит

Когда Макензи дозвонилась до Хариет Уилер, то сразу поняла, что разбудила её. Голос Уилер, которая была агентом Долорес Мэннинг последние четыре года, звучал устало и хрипло, когда та взяла трубку после четвёртого гудка.

«Алло?»

«Здравствуйте, мисс Уилер. Меня зовут агент Уайт, я из ФБР. Я надеялась, что вы сможете ответить на несколько вопросов».

«Я полагаю, о Долорес?»

«Да, о Долорес. Я прошу прощения за ранний звонок, но я думаю, вы понимаете, что сейчас нам дорога каждая минута».

«Да, я понимаю. Я взяла трубку, надеясь, что звонит полицейский или, может, сама Долорес, чтобы сказать, что уже всё позади. Я полагаю, её ещё не нашли?»

«Нет. В связи с этим для нас важна любая информация, которой вы можете поделиться».

«Я уже всё рассказала полиции».

«Я знаю. Меня интересуют знакомые Долорес. Например, вы знали, что здесь, в Айове у неё живут родственники?»

«Знала, но она никогда о них не говорила. У меня сложилось впечатление, что она стыдилась своей семьи».

«В это несложно поверить», – подумала Макензи, вспомнив вчерашнее посещение трейлерного парка.

«Кто-нибудь ещё знал о том, что она едет в штат?» – спросила она.

«Владельцы магазинов, где она раздавала автографы, и наша команда по связям с общественностью, но они всю неделю провели здесь, в офисе».

«Как давно Долорес ездит с промо-туром?»

«Четыре дня. Она начала с Небраски, потом была Айова, и затем она должна была появиться на автограф-сессии в Чикаго. Потом она должна была вернуться в Нью-Йорк».

«Её кто-нибудь сопровождал?»

«Нет. Она любила ездить в промо-туры одна. Это был уже третий раз, когда она объехала с книгой почти всю страну. Помимо собственно писательской деятельности, мне кажется, это была её любимая часть работы».

«У неё были враги? Или конкуренты в писательской среде?»

«Нет, – сказала Уилер. – Долорес – просто душка. Если у неё и были враги, то они никак себя не проявляли, и я никогда о них не слышала».

Макензи не знала, что ещё спросить. Разговор прошёл так, как она и ожидала. Уилер знала о Долорес ровно столько, сколько было нужно для комфортных рабочих отношений. Кроме работы их ничего не связывало.

«Спасибо, что уделили время. Прошу вас, позвоните мне сразу же, если что-нибудь вспомните».

«Конечно, – ответила Уилер. – Спасибо».

Макензи завершила разговор и посмотрела в окно. Они проезжали леса Бент Крик, направляясь в соседний городок в часе езды.

«Разговор с агентом ничего не прояснил?» – спросил Эллингтон.

«Нет, – ответила Макензи. – Однако она сказала, что Долорес уже три раза ездила по стране с промо-туром. Она была кем-то вроде опытной путешественницы. А значит, пустынные дороги её не пугали».

«Ты не узнала ничего, что могло бы нам пригодиться», – заключил Эллингтон.

«Получается, что так, – сказала Макензи. – Дальше у нас… семья МакКоли. Единственное, что мы знаем, что едем к тёте Вики МакКоли, правда, она ей не родная».

«Думаешь, здесь тоже будет глухо?» – спросил Эллингтон.

«Посмотрим».

В машине стало тихо. Тишина царила в салоне ещё десять минут. У Макензи было такое чувство, что разговор должен вновь вот-вот начаться, но этого не случилось. Это её не беспокоило; и с Брайерсом ей было порой сложно поддерживать беседу. А если Эллингтон был похож на неё (а она заметила, что у них оказалось довольно много схожих черт), то сейчас он просто вёл машину и обдумывал дело.

«Здесь ты не скучаешь по родным местам?» – вдруг спросил он.

«Родным местам? – переспросила Макензи. – Это же не Небраска».

Эллингтон хихикнул и добавил: «Я знаю, но не всё ли равно?»

Он был прав, но Макензи не хотела это признавать. Она посмотрела в окно и подумала, что в какой-то степени она скучала по местным сельским пейзажам: по извилистым дорогам, абсолютной тишине (особенно ночью, когда армии сверчков собирались вместе, чтобы распевать серенады) и ощущению, что мир не имеет границ. Она скучала по этим вещам, но совсем не скучала по своей старой жизни.

«Я бы не сказала», – ответила она, коротко суммируя свои размышления.

«У жизни здесь есть свои плюсы. Нет засилья высоток и обилия машин. Именно поэтому после окончания колледжа я чуть не переехал в Аризону».

«Правда? А почему в Аризону?»

«А почему бы нет? Мне всегда казались очень красивыми фотографии местной пустыни. Но потом в моей жизни возник Вашингтон, и я не смог устоять перед пистолетом, значком и тремя известными буквами… Ф.Б.Р.»

Она понимала, о чём он говорит. «Не смог устоять» – это, наверное, самое точное описание. Даже работая детективом в Небраске, она мечтала, что где-то за невидимой чертой её ждала мечта, звала её, и она не смогла устоять.

И вот она достигла мечты и теперь пытается её лучше понять. Думая об этом, Макензи не смогла не улыбнуться. Этой улыбкой она разрушила последний мост, связывающий её со Средним Западом, и теперь в её сердце оставалось место только для Вашингтона и жизни, которую она там строила.

* * *